Таверна Открытый космос (СИ)

Ну, уж нет, кажется, кто-то заигрался. Не ценит моего доброго отношения…

— Я, конечно, обещал не вышвыривать вас в открытый космос, но на крейсере есть прекрасный изолятор, — выдал им совершенно спокойно, ровно, но неотвратимо. — Со мной лучше не играть, иначе…

Многозначительная пауза, пусть сам додумывает, что я ему в первую очередь откручу.

— Вы оспариваете мою врачебную компетенцию? — возмущённо встопорщил чешую лиловый.

Вот даже по имени его называть не хочу – не достоин!

— Я – нет, а вот доктор Морфанталь мне сразу сказал, что сомневается в ней.

— Компетенция, может, и есть, а вот мотивированность под большим вопросом, — хмыкнул Морф. — Второй день я наблюдаю, как все результаты обследований очень странно интерпретируются. Я, конечно, простой инфекционист, но в силу обширного опыта кое в чём разбираюсь. Так вот, я бы лучше послушал выводы доктора Барнса и доктора Виэллы, если они, конечно, не побоятся высказаться прямо.

Оба упомянутых гуманоида явно смутились. Видимо, получили от руководства определённые указания, которым следовал их непосредственный начальник. Руководитель медицинской группы. Похоже, им требуется мотивационная стимуляция, расставить приоритеты, так сказать.

— Мне странно повторять это вновь, всё прописано в договоре, но я не поленюсь. Я требую максимально объективной информации, без каких-либо передёргиваний и альтернативных интерпретаций. Всё чётко, по делу, без идиотизма о возврате Элии к прежнему состоянию. Имейте в виду, если я не услышу внятного ответа на свои вопросы, то к моей жене вы больше не то, чтобы не подойдёте – не увидите даже издалека. Не говоря уже о том, чтобы наблюдать за течением беременности и последующим развитием ребёнка. Всё понятно?

Церладо-регонианин что-то возмущённо булькнул в стиле «это против правил!», но под моим грозным взглядом затих. Если что, я неплохо умею подавлять, правда, делаю это в экстренных случаях, связанных с военными действиями. Что ж, это тоже война, пусть и в несколько иной плоскости.

Война за мою семью и её благополучие.

И тогда слово взял доктор Барнс – чистокровный регонианец. В отличие от своего начальника, он обладал благородного винного цвета волосами и насыщенно-жёлтой кожей. Впрочем, стоило ему открыть рот, как я совершенно забыл о том, как именно он выглядит.

— Помимо головного мозга, который сейчас лучше вообще не трогать, — острый взгляд на недовольного шефа, — важно сосредоточиться на эндокринной системе. Все вы знаете, что организм беременной женщины работает несколько иначе, чем до и после беременности, но у жительниц Эрты есть свои особенности. В силу множества факторов, главный из которых тот, что их вид находится в активной фазе становления, к ним должен быть особый подход. Мое мнение: на весь период беременности тактика должна быть наблюдательная, и только наблюдательная. Вмешательства исключительно по жизненным показаниям, коих я не вижу.

— Но как же её боязнь социального контакта, которой до недавнего времени не было? — опешил я.

Неужели всё так просто, и мы зря навели панику?

— Поймите, для эртанских женщин нормально испытывать колоссальные изменения в психоэмоциональной сфере во время беременности. И они гораздо сильнее, чем у представительниц уже сформировавшихся и стабилизированных рас. Многие изменения самопроизвольно появляются и исчезают бесследно. Это состояние может быть вариантом нормы.

— Стоп, вы хотите сказать, что беременные эртанки могут не справляться с социальной нагрузкой, и стремятся её избегать? — изумился я. — У нас такого нет, альвианки более спокойно переносят процесс беременности, правда, не сказать, что я в этом большой эксперт.

Я автоматически взглянул на то место, где во время исследований обычно сидит, а чаще всего лежит Элия, и обнаружил, что она… спит. Да так трогательно, подложив руку под щёчку и немного выпятив губы, которые сразу захотелось поцеловать. Интересно, она вообще что-либо слышала из нашей дискуссии, или её настолько утомили бесконечные процедуры, что организм не выдержал?

— И это нормально, многое проходит по окончанию беременности, — поспешил уверить меня доктор Барнс в своей концепции.

М-да, похоже, я перестарался с опекой. Элии и не требуется какая-то особенная помощь, кроме моей поддержки и наблюдения штатных медиков. Впрочем, эта мысль может быть преждевременной, надо выслушать врачей до конца.

— Но как же тогда выводы о некорректности процедуры раскрытия потенциала? — задал я животрепещущий вопрос.

И тут в разговор вступила коллега Барнса – доктор Виэлла. Яркая представительница Ацетры, она сохраняла вселенское спокойствие на зеленоватом лице, и только цвет радужки её выдавал – он был насыщенно оранжевым. В обычное время у рептилоидов глаза лимонно-жёлтые.