Тавматургия

МАКС. Просто Макс.

ШУТ. Простите, Макс, но я вам не верю, не могу поверить. Неужели у вас вообще нет друзей?

МАКС. На нет, и суда нет.

ШУТ. А как же ваши однокашники, однокурсники?

МАКС. Я был на домашнем обучении. Всегда. Все двадцать лет моей невыносимо длинной жизни. Когда мы, наконец, умрем? Вы не знаете? Хотя откуда вам знать.

ШУТ. Профессора приходили сюда, во дворец?

МАКС. Отец опасался за мой психический статус. И правильно делал. Он вообще все делает правильно, потому что боготворит науку, всякие экономические теории и так далее. Вот только результат почему-то всегда чудовищный.

ШУТ. А может, эти теории сочиняют враги его величества?

МАКС. Очень может быть. Только мне от этого точно не легче. А! — я вспомнил. Есть у меня один друг — он живет в ватерклозете.

ШУТ. Вот видите, иногда нужно просто подумать о чем-то хорошем. Напрячься и вспомнить. И кто он, этот ваш друг?

МАКС. Паучок. Верней, паучиха. Я думаю, это — она.

ШУТ. Почему вы так думаете?

МАКС. Мы встречаемся каждый день по нескольку раз на дню. Это понятно. Весь последний год она висела на своей паутине сантиметрах в шести от пола. Иногда реагируя на мое появление, иногда не реагируя. Я пытался понять, но не смог — в чем тут закономерность. Когда настроение было хорошее, я с ней заговаривал. Интересно, говорю, знать, любезная, чем ты питаешься? Здесь не видно ни мошек, ни муравьев, ни даже мокриц каких-нибудь мелких.

Пауза.

ШУТ. И что она?

МАКС. Ничего, молчит. Но она по крайней мере слушает, слышит меня.

ШУТ. А почему все-таки «она», а не «он»?

МАКС. Недавно в уборной явился еще один паучок — маленький, словно перчинка в борще, и очень пугливый. Чуть что — сквозняк или шум, он сразу же шасть за трубу. Я то решил поначалу, что это комочек пыли. Потом вижу — нет, живая материя. Мошка не мошка. Как паучиха не ест ее, терпит рядом с собой? Непонятно.

Пауза. Шут деликатно кашлянул.

Я подумал, она его родила. Вернее, яйцо принесла. Вернее, снесла. Кажется, так будет правильно.

ШУТ. Простите, принц, что задаю вам этот вопрос.

МАКС. Просто Макс.

ШУТ. Да, Макс. Боюсь показаться неделикатным, но… Вы ее любите?

МАКС. Кого?

ШУТ. Ну, эту — свою паучиху? Или нет, спрошу по-другому: это влечение, оно вас как-то бодрит, вдохновляет, вы ощущаете вдруг внезапный прилив энергии?

МАКС. Да, действительно, странный вопрос. Думаете, я сошел с ума? Как принц датский?

ШУТ. Принц!

МАКС. Макс. Конечно, я ее не люблю. Об этом не может быть и речи. Это просто дружба. Одного одинокого существа с другим.

ШУТ. Но теперь-то у нее другой паучок. Ей теперь не до вас.

МАКС (мрачнеет). Да, это многое изменило. В нашей конфигурации.

ШУТ. Давайте-ка лучше сменим тему.

МАКС. Давайте.

ШУТ. Дружба дружбой, но без любви тоже… человек как бы сказать… не вполне человек, полчеловека.

МАКС. Нет, одна восьмая.

ШУТ. Вы, Макс, в кого-нибудь влюблены? Среди придворных дам есть хорошенькие. Я заметил одну высокую брюнетку. Вроде бы ничего особенного, обычная придворная блядь, но глаза, что за глаза! Горячий шоколад и немножко чили! И немножко нервы растрепаны. Эти истерички в постели, как и на сцене, — это что-то!

МАКС (копаясь в себе). Да, по-моему, я влюблен. Я… страшно влюблен.

ШУТ. Ну слава богу! Просто гора с плеч. В кого, если не секрет?

МАКС. Я люблю… три апельсина.

ШУТ. Простите? Я не расслышал.

МАКС. Я люблю три апельсина! Я хочу три апельсина! Три апельсина! Три апельсина!

ШУТ. Помогите! Стража! На помощь!

7.

Диктатор, Министр, Кузина.

ДИКТАТОР. Вы думаете, это просто совпадение? А мне мой опыт подсказывает, что случайных совпадений не бывает. Это провокация оранжистов.

МИНИСТР. Не думаю, ваше величество.

ДИКТАТОР. А вы подумайте. Хуже не будет. Откуда эти апельсины? Почему вдруг — апельсины? С какой стати апельсины?

КУЗИНА. В криминальном сообществе «апельсином» называется вор в законе. Если он купил себе корону за бабки.

ДИКТАТОР. В самом деле? А ты откуда знаешь?

КУЗИНА. Случайно прочитала — в Википедии.

ДИКТАТОР (Кузине). А что говорит ваш психоаналитик… как ее там?

КУЗИНА. Фата Моргана.

ДИКТАТОР. Да, Фата Моргана.

КУЗИНА. Доктор считает, что это первый шаг в правильном направлении.

ДИКТАТОР. Патологическая страсть к апельсинам — это «правильное направление»?

КУЗИНА. Лучше иметь абсурдное желание, чем никаких желаний вообще.

ДИКТАТОР. Допустим. Но что она, эта докторша, предлагает?

КУЗИНА. Принц постепенно, не сразу, выйдет из лабиринта своих комплексов и страхов. Но мы должны ему помочь. Его тяга к фруктам может оказаться целительной. Этот импульс направлен вовне, от пупка и вовне, то есть он имеет центробежную силу, природу, поэтому мы должны его поддержать.

ДИКТАТОР. Каким образом?

КУЗИНА. Отправить принца в Египет или в Марокко. В любое место на этой Земле, где растут апельсины.