Тавриз туманный

- Ты права, не было. Но ты скрывала от меня свою деятельность. Разве это было совместимо с теми отношениями, которые были между нами?

Ганне стало стыдно. Она опустила глаза.

- Накажи меня, - прошептала она.

- Я это уже сделал. Разве ты не чувствуешь боли в запястье?

Ганна вздохнула.

- Боль сердца была так невыносима, что я не почувствовала даже, как ты сжал мне руку, - и она потерла красный след от моих пальцев. - О, если бы этот отпечаток остался до конца дней моих! Как была бы я счастлива!

- Не печалься. Ты будешь счастлива. Все твои ценности в целости и сохранности. Я сберег их для тебя. Когда ты переедешь на новую квартиру, я принесу их.

Мисс Ганна снова глубоко вздохнула.

- Все это легко восстановить, но не авторитет и доверие, которые я потеряла в американском консульстве. Увы, они невозвратимы.

- И это вернется.

- Нет, никогда. Посмотри, мой друг, как я постарела. Эти несколько дней меня терзали страшные думы, мне кажется, что жизнь во мне угасла.

- Пустяки, ты так же молода, грациозна и красива, как всегда.

- Ты льстишь мне. Но я знаю, ты никогда не обращал внимания на мою внешность. Изменилась я или нет - ты не замечаешь вовсе. Так было с первой нашей встречи, так продолжается и теперь. Я никогда не понимала причину этого. Но я привязываюсь к тебе тем больше, чем ты ко мне безразличнее. Таковы все женщины, и я не исключение. Более красивого, более умного, более культурного мужчины, чем ты, я никогда не встречала, даже в мечтах не представляла. Ни до встречи с тобой, ни после я ни к одному мужчине не чувствовала такой любви, как к тебе. Во имя этого святого, искреннего чувства помоги мне, я погибаю.

- Друг мой, мне кажется, ты не можешь не замечать того уважения, которое я тебе оказываю. Я знаю, как ты любишь меня. Если наши отношения до сих пор не приняли какой-то другой формы, то в этом виноваты объективные причины. События с калейдоскопической быстротой сменяют друг друга, не дают возможности заняться личными делами. Что же касается помощи, я к твоим услугам. Приложу все усилия, чтобы вновь устроить тебя на работу в американское консульство. Тебе известно, что в составе его произошли большие изменения?

- Нет. Я ничего не слышала.

- Консула отозвали, ожидают нового. Кроме секретаря Фриксона, всех служащих заменили.

- Достаточно и того, что Фриксон останется.

- Он тебе ничего плохого не сделает.

- Он мой лютый враг.

- Почему?

- Я оскорбила его жену Сару.

- Как?

- Это распутная женщина. Она хотела познакомиться с тобой и поссорить нас.

- Забудь обо всем этом. Скажи, ты хочешь работать в американском консульстве?

- Это несбыточная мечта.

- Но я предлагаю устроить тебя туда. Неужели до сих пор ты не поняла, что я слов на ветер не бросаю? Если ты хочешь, я сделаю это. Если же ты не хочешь там работать, я добьюсь справки, что ты работала честно, аккуратно выполняла свои обязанности и ушла по своей воле.

Мисс Ганна была в восторге. Лицо ее сияло.

- Я счастлива! Что было бы со мной, если бы я не встретила тебя в Джульфе. Ума не приложу, как бы я жила в Иране!

"Глупенькая, если бы ты не встретилась со мной, не стряслись бы с тобой все эти несчастья", - подумал я.

Мисс Ганна встала, прошла в соседнюю комнату. Через несколько минут она вернулась. Она умылась, припудрилась, выглядела свежей. На ней было другое платье. "Где-то я уже видел его", - подумал я, потом вспомнил...

Была теплая летняя ночь, чуть-чуть таинственная. Полная луна выглядывала из-за деревьев, казавшихся сиреневыми, и ее свет падал на наши лица. Было тихо, ни один звук не долетал до нас, лишь утки лениво плескались в бассейне. Шелест листвы убаюкивал американку, склонившую голову ко мне на плечо. Мы с упоением вдыхали чистый воздух. Прелестный запах волос мисс Ганны волновал мое воображение.

Да, тогда это платье было на ней. Еще раз я видел его в Ливарджане, в доме Гаджи-хана... Сколько времени прошло с тех пор! Тогда мы оба были веселы и беззаботны.

Вошла старушка-служанка и поставила передо мной стакан чаю. Она не смотрела мне в глаза, видимо, все еще чувствовала себя неловко.

ВОЗВРАЩЕНИЕ ЦАРСКОГО КОНСУЛА

Флаги, развевавшиеся над домами царских подданных и граждан, находившихся под покровительством России, возвещали о возвращении консула в Тавриз. Были и другие приметы. На тротуаре перед русским консульством с утра было шумно и многолюдно. Дервиши распевали свои гасиды, нищие молились вслух, слепые выпрашивали подаяния, марсияханы оглашали воздух траурными завываниями. Был здесь даже один мучтеид, читавший проповедь.

Мешади-Мамед-Али, торговавший портретами царя и членов его семьи, спозаранку открыл свою лавку. Вытерев с портретов пыль и расставив их по местам, он стал зазывать покупателей: