Те, что уходят

Конечно, он мог жениться снова и завести другого ребенка, мальчика или девочку, — не важно. Коулмэн знал, что был бы отличным отцом, но, родись у него дочь, она бы никогда не смогла заменить Пэгги. К тому же у него попросту оставалось мало времени, чтобы ребенок мог вырасти у него на глазах. Нет, никогда в жизни никто не заменит ему Пэгги.

Коулмэн извлек из гардероба припрятанную бутылку виски. Он никогда не пил виски раньше шести часов, но сейчас было уже шесть ноль пять. Взяв в ванной стакан, он налил себе немного и быстро выпил, с наслаждением почувствовав, как все обожгло внутри, потом снова встал у окна. «Клянусь, — мысленно проговорил он, — если этот ублюдок еще жив и ошивается здесь, в Венеции, я доберусь до него!» Он вспомнил лицо Рэя Гаррета, его умоляющие глаза — они словно напрашивались… Коулмэн от души рассмеялся, почувствовав необыкновенную легкость и удовлетворение.

За спиной закрылась дверь — на пороге стояла Инес. Она включила свет и спросила:

— Над чем ты смеялся?

— Я тут думал над следующей картиной. Тоже будет вид сверху. А ты не долго пробыла с Антонио.

— Да. У него на семь назначена встреча.

— С девушкой? Это мило.

— Нет. Он встретил здесь, в Венеции, двух приятелей.

«Значит, будут новые разговоры», — подумал Коулмэн. Антонио конечно же расскажет своим друзьям о знакомом американце-художнике, о женщине, которую они якобы делят, и об интересном исчезновении некоего Рэя Гаррета. «Только вряд ли они смогут мне напортить», — подумал Коулмэн. Для них этот рассказ будет все равно что газетная заметка о совершенно незнакомом человеке.

Инес переоделась в платье и умылась.

Коулмэн все-таки никак не мог понять ее материнской терпимости к Антонио — переспать с человеком всего два-три раза и при этом не спешить избавиться от него. Точно такой же молокосос увивался вокруг Инес, когда Коулмэн познакомился с ней год назад в Асконе.

— Надеюсь, ты не давала ему больше денег? — осведомился он.

— Эдвард, я дала ему всего несколько тысяч лир. — Инес говорила терпеливо, но в ее голосе Коулмэн все же уловил легкое раздражение — это было начало сопротивления. — В конце концов, у него нет своих денег, и не забывай: это я пригласила его в это путешествие.

— Если человек не работает, неудивительно, что у него нет денег. Мне просто интересно, как долго это будет продолжаться, вот и все.

— Антонио сказал, что уезжает через несколько дней. Кстати, он остановился в очень дешевом отеле.

Коулмэну хотелось сказать, что если Антонио нашел себе другую богатую женщину и намерен переехать к ней, то Инес его больше не увидит, но сдержался и промолчал.

Инес протирала лицо лосьоном. Коулмэну нравился этот запах, напоминавший ему аромат каких-то старомодных цветов. Он подошел к Инес сзади и, обняв, прижал ее к себе.

— Ты сегодня потрясающе выглядишь, — прошептал он ей на ухо. — Как насчет бокальчика шампанского? — Так Коулмэн обычно приглашал ее в постель. Иногда Инес заказывала бокал шампанского, иногда — нет.

Коулмэн затушил в своей комнате сигару, дымившуюся в пепельнице. До чего же приятно залечь в постель в половине седьмого вечера, перед ужином! Поэтому, когда Инес с улыбкой согласилась, Коулмэн почувствовал прилив радости и бодрости. Он отнес одежду в свою комнату и сказал:

— Приходи ко мне.

И Инес пришла.

Глава 9

В течение следующих двух дней Коулмэн не раз — а точнее, трижды — чувствовал на себе взгляд Рэя. Один раз — пересекая площадь Сан-Марко: на этом открытом пространстве любой в ситуации Коулмэна почувствовал бы на себе такой взгляд. Поистине площадь Сан-Марко совсем не место для тех, кто страдает агорафобией. В другой раз он испытал его на себе во время ленча в «Граспо ди Уа». Коулмэн тогда оглянулся, понимая, что если Рэй и здесь, то, должно быть, у него за спиной, и Инес заметила это. С тех пор Коулмэн тщательно следил за собой, стараясь не подавать виду, что ищет глазами Рэя. Если он жив и все еще в Венеции, удивлялся Коулмэн, то чего он ждет и зачем прячется?

А однажды, проходя мимо табачного магазина, Коулмэн почувствовал, что Рэй следит за ним изнутри. Коулмэн развернулся и пошел обратно, заглянув в открытую дверь магазина, но Рэя там не было. В другой раз он, как и Инес, заметил на улице знакомый силуэт — голова и плечи напоминали Рэя. Коулмэн не знал, что и думать. Конечно, Рэй мог наблюдать и за «Бауэр-Грюнвальдом». Если бы Коулмэн был один, он бы переехал в другой отель, но предлагать это Инес ему не хотелось.

С другой стороны, он ждал, как развернутся события после сообщения о случившемся родителям Рэя. Ведь они весьма состоятельные люди и наверняка предпримут что-нибудь.

Утром в четверг, восемнадцатого ноября, в комнате Инес раздался звонок. Это была миссис Перри с Лидо. Коулмэн в домашнем халате, сидя на постели Инес, сам снял трубку.

— Вы еще не видели утренние газеты, мистер Коулмэн?

— Нет. А что такое?

— Там ваш зять. Его фотографию напечатали в «Гадзеттино». Там сообщается, что он пропал. Как раз в ту ночь, в прошлый четверг. Помните? Когда мы вместе ужинали.