Те, кого называли богами. Эскиды (СИ)

   Лиалин дышал тяжело, жадно хватая ртом воздух, как-то испуганно вцепившись в плечо Повелителя. Немиза бережно поддерживал друга, не давая ему упасть.

   - Всё в порядке? - спросил он, встревожено глядя на неестественно бледное лицо Хранителя.

   Лиалин слабо улыбнулся в ответ и утвердительно качнул головой, стирая капающую из носа кровь.

   - Просто какой-то спазм. Теперь всё прошло... - Лиалин глубоко вздохнул... и едва не задохнулся вновь. Только теперь это была не боль. - О, нет! - надрывно простонал он.

   Немиза не понимающе смотрел вслед стремительно спускающемуся по ступеням Хранителю. Какой же он всё-таки странный. Вечно с кем-то разговаривает, постоянно о чём-то своём думает. И эти его спазмы... Ну а если он болен и молчит? Как же его понять?

   За периметром всё было тихо. Огни на дозорных вышках горели приглушенным мирным светом. Тихая, на редкость спокойная ночь... Где-то на равнинах сейчас бьётся Лед. И пусть Небо поможет ему победить! Немиза перекинул лук за спину и, не торопясь, побрёл к Башне, решив перед сном заглянуть к Хорсу.

   Радогост ударом буквально вынес тяжелые двери и застыл как вкопанный: рядом с его сестрой, склонив белую голову, сидел Хранитель. Его руку всё ещё сжимали тонкие пальцы Зори. Лиалин поднял на Повелителя бирюзовые глаза и Радогоста в самое сердце поразил наполнявший их свет - Свет Зори. Он не увидел ни слёз, ни боли, ни горя, только едва заметную светлую грусть, исходившую из самой души Хранителя.

   - Она ждала тебя, - от этого тихого светлого голоса Радогост вздрогнул, как от удара. - Поэтому она всё ещё здесь.

   Повелитель сделал несколько неверных шагов к ложу сестры и упал перед ней, как надломленный, разрыдавшись, словно дитя. Лиалину тяжело было видеть эти страдания, но помочь ему он был не в силах.

   - Зачем ты вообще нужен, если не смог спасти ту, которой нет светлее? - Радогост поднял к Хранителю залитое слезами лицо. Гнев переполнял его душу и только присутствие сестры не давало ему разорвать этого никчемного мальчишку. О, пусть он только выйдет отсюда!

   - Невозможно исцелить того, кто этого не желает, Повелитель. - Лиалин говорил так, словно знал что-то, о чём знать более не дано никому, и совсем не замечал горящего взгляда Радогоста. - Попрощайся с ней. Она любила тебя больше своего мужа, больше самой жизни. Попрощайся с ней.

   Хранитель слышал, что Радогост запел над сестрой Последнюю Песню прекрасную, как Повелительница. Когда перестали звучать последние слова, Лиалин воздел над уснувшей вечным сном женщиной руки, и на Повелительницу посыпалась белоснежная сияющая мирным светом пыль, покрывая её с ног до головы. И там, где она касалась тела вспыхивал вихрящийся поток света, пока он не объял всю Повелительницу без остатка. Свет погас и перед Радогостом осталось лишь пустое ложе.

   - Что ты наделал? - его голос сорвался и охрип.

   - То, что просила сама Зоря. У неё был на всё свой план. И ты должен помочь мне его осуществить. Во имя своей сестры или во имя росей - не важно. Ты готов?

   Радогост смерил Хранителям ненавидящим взглядом и только теперь заметил, насколько он похож на его сестру. Тот же взгляд, тот же тон не терпящий возражений, тот же всепоглощающий и всеочищающий внутренний свет. И он смирился...

   Вскоре над Башней пролетела новость грусти и счастья одновременно - Зоря вновь была со своим народом, но Хранитель, исцеливший её, погиб от того яда, что переполнял Повелительницу. Новость о чудесном возвращении Целительницы быстрее птицы облетела все Башни и равнины, поднимая росям дух.

   Эта весть настигла Варкулу, когда тот вел свои армии в Северные долины, готовый разрушить Башню Живы, и заставила резко повернуть обратно к Хорсу, оставив осаждающие войска без подмоги. Он ещё не знал, Поревит перешел на сторону росей и сейчас отводил свои армии к Южным Вратам Скалистых гор, чтобы отрезать от него Асеня... Правитель знал, что Зоря выжить не могла, но не понимал, к чему был разнесён сей нелепый слух. И это незнание терзало его, занимая все его мысли...

   Изящная ручка легла на плечо Хорса. Повелитель поднял голову и печально улыбнулся.

   - Что тебя терзает, Целитель? - подобрав длинный подол, Зоря села на пустую бочку у стены.

   - Лучше тебе не знать. - Хорс отвернулся и поёжился от внутреннего холода. Опять они отобрали у него родного человека...

   Зоря с тихой понимающей улыбкой поднялась и поманила Повелителя за собой, как бы прося о помощи. Хорс недовольно нахмурился, но встал. В конце концов, за одно дело боремся... хотя... Он прошел за ней и не заметил, что кто-то тенью следовал по пятам.

   - Зачем ты звала меня? - равнодушно спросил Повелитель, когда они, по его мнению, зашли слишком далеко. Женщина остановилась и, оглядевшись - нет ли кого, вспыхнула приглушенным голубоватым сиянием. У Хорса аж ноги подкосились - перед ним стоял Хранитель. Живой - живехонек! Лиалин потянулся было к Повелителю, но Хорс отпрянул и ощерился:

   - Не смешная у тебя вышла шутка, Повелительница.