Те, кого называли богами. Эскиды (СИ)

Эшора несколько растерянно разгребла их, вынув наугад один из множества матово-багровых дисков, и взглянула на Даро, отсылавшего от себя последнего ребенка:

- Где визор у нас?

- Здесь, - стоявший недалеко Гуа, убрал лед от багрово-красной скулы, наградив при этом брата уничтожающим взглядом, и протянул ей небольшую треугольную пластину с круглым углублением в центре.

Девушка вложила в него первый катэк и принялась читать засветившуюся голограмму. Остановившись на родителях, она обратилась ко всем сразу:

- Сол. Есть такой в списке у Дроена?

- Да, - ответил Шиэл, бросив быстрый взгляд на лежащий перед ним листок, и оголил плечо  очередному ребенку. - Больно не будет, - в очередной раз пообещал он, ставя татуировку. Змей светло-голубого цвета хищно извернулся на детском плече. - Вот видишь. А теперь беги во-он к той тёте, - он указал на обложенную со всех сторон тюками с формой эскидов Фесту.

Эскид лёгким шлепком отправил семилетнего мальчишку к девушке и посмотрел на девчушку с заплаканными глазами. Сколько из них сбежит прежде, чем они научатся бегать, не уставая по несколько часов?  А сколько - после начала теоретического курса? Хорошо, что такие татуировки сводятся легко... Впрочем, темно-желтые тату среднего звена со временем тоже можно свести. Шиэл лениво почесал затекшее плечо. А вот их бардовых змеев уже не вывести ничем. Это не просто символ школы Дроена - это Знак, это образ жизни и в какой-то мере - клеймо.

- У кого документы на Сола? - Эшора поскребла ручкой шею и сменила катэки, теперь перед ней вращалась голограмма шестилетней девочки. Перед ней грохнулась увесистая папка с бумагами.

- Владей, - усмехнулся Шийя.

Эшора не замедлила его передразнить. Раскрыв полупрозрачные створки, девушка быстро перелистала документы и выудила нужный.

- Я запуталась! - Феста потрясла рукой, сдерживая подступившие от усталости слезы, и уронила голову на одежду.

Сидевший до этого у стены, Райтор стремительно поднялся  на ноги и поспешил на помощь.

- Смотри: здесь рост, здесь размер. Сверила - выдала, - эскид отдал ребенку форму и поцеловал девушку в висок. - Только не плачь. Всё хорошо.

Соун победно отбил ладонями по столу барабанную дробь, внеся в Сеть последнюю запись, и протяжно зевнул, окинув сгорбившихся от усталости ребят  высокомерно счастливым взглядом. Чем позднее становилось, тем сложнее Кэрл и Шиэлу удерживать внимание детей. Будущие эскиды капризничали, хныкали, засыпали прямо на ходу. Соун лениво размял плечи и плавным движением вынул из висящих на стене ножен лёгкий боевой меч. Капризы как рукой сняло. Затаив дыхание, дети дружно уселись на край ковра. Соун улыбнулся одними глазами и взмахнул мечом. Мерные покачивания стального клинка сменялись неожиданными резкими взмахами. Эффектные выпады - внезапными прыжками, словно эскид не дрался, а танцевал.

- Выпендрёшник, - улыбнулась Кэрл, чувствуя, как по спине побежали сладкие мурашки.

   "По крайней мере теперь они молчат" - взглядом ответил ей эскид и озорно подмигнул. Кэрл поняла, что заливается краской и поспешно отвернулась, решив закончить составление расписания первых занятий. Поманив к себе рукой Эшору, Соун уговорил ее сделать перерыв. Поставив наушники на максимум, он включил музыку. Рассмеявшись, Эшора приняла приглашение. Соун был прекрасным партнером, и малышня с восторгом смотрела на развернувшее представление. И вот раскружив девушку, эскид поймал ее другой рукой. Эшора изогнулась, описав плавную дугу и только крепкая рука рыжего не давала ей упасть. Под дружное хлопанье в ладоши, она обхватила за шею низко склонившегося над ней эскида.

- Спасибо, - шепнула она так, чтобы только Соун мог ее слышать. Эшора действительно была ему благодарна, ведь за последние дни она впервые смеялась.

Соун ответил ей легким поцелуем. Только глубокой ночью эскиды наконец-то смогли отвести детей в их новый дом - общежитие школы, где они будут проводить шесть дней из семи. В первые годы открытия школы Дроен выкупил у властей большое пустующее здание, предназначенное под снос, и переделал по своей задумке на многокомнатный дом, где каждому ребенку можно было бы выделить только его уголок, который он украсит по своему вкусу, в котором он всегда сможет уединиться и отдохнуть. Единственное, что он требовал всегда и от всех - это порядок, наказывая за грязь строго и порой даже жестко.