Те, кого нельзя называть

Я положил рядом автомат, второй был у Никиты. Башкин при этом старательно обкладывался гранатами. Вообще-то, бросать осколочные с такого расстояния небезопасно, осколок может и обратно прилететь.

— Готовы? — для порядка спросил командир. — Огонь!

Выстрелили мы одновременно, я попал почти идеально, в голову, которая, получив разрывную пулю, перестала существовать. Винокур попал в туловище второй твари, что откатилась назад, явно калибра не хватило для мгновенной смерти. А Никита слегка промазал, пуля ударила в плечо, но тут как раз с калибром было всё отлично, рука мутанта отлетела в сторону, а сам он, обливаясь кровью, закатился за большой бетонный обломок.

У противника минус три. Реакция остальных не заставила себя ждать. Они массово выскакивали из окон, выбирались из присыпанных землёй закутков, просто появлялись из ниоткуда. Толпа собралась такая, что я видел не обещанные полсотни особей, а примерно полтысячи, и их становилось всё больше. Следующий мой выстрел результата не дал, я вообще не различил, что стало с целью, по-моему, она просто исчезла.

— Автоматы! — резко крикнул Винокур, но мы и сами уже догадались.

Барабанный магазин даёт большое преимущество, когда противник нечувствителен к потерям и использует тактику зерг-раш. Вот только после первой же очереди я обнаружил удивительное явление. При попадании твари исчезали, потом появлялись вновь, общее число не снижалось.

Башкин, у которого автомата не было, а дробовик висел на плече, принялся бросать гранаты. Делал он это очень быстро, и его тактика имела результат. В месте взрыва появлялось пустое пространство, а кое-где даже валялись раненые муты.

— Вижу его! — рявкнул Винокур и выстрелил из снайперки куда-то в задние ряды. До передних рядов атакующих оставалось меньше пяти метров, после чего они полезут на невысокий обрыв и разорвут нас на части. А магазин мой наполовину опустел без всякой пользы.

Но выстрел офицера возымел действие. Раненый умник уже не мог поддерживать иллюзию, а потому огромная толпа внезапно исчезла, а мы с удивлением увидели, что атакуют нас всего восемь особей, ещё столько же получилось убить. Растеряв своё мнимое превосходство (а может, ещё и ментальный контроль вожака), муты стали притормаживать. При подъёме на обрыв у них не останется шансов. Впрочем, шансов у них не имелось и так. Башкин, оставив гранаты, активно палил из дробовика, в течение примерно четырёх секунд каждая тварь получила по порции картечи, а потом ещё, наконец, когда все они затихли на земле, Винокур сказал:

— Идём внутрь, перезарядитесь.

А больше он ничего сказать не успел. С кроны стоявшего рядом хлипкого дерева на него прыгнула непонятно откуда взявшаяся тварь. Прыгнула, выбила винтовку, а потом они покатились с обрыва вниз. Славик был крупнее и сильнее, но преимущество в виде когтей и зубов оставалось у мутанта. Человека до некоторой степени защищала бронированная куртка, но лицо и руки оставались открытыми. Одной рукой он удерживал тварь, второй пытался вытащить пистолет.

А помочь ему мы не успели, поскольку сами были атакованы. Мелкая тварь, судя по сиськам, самка, набросилась на меня, но я оказался готов. Кинжал вошёл между рёбер на противоходе, а следом, поскольку её это не остановило, я выхватил револьвер и выстрелил в условный подбородок, превратив её голову в окровавленный пенёк. Рядом Никита добивал прикладом своего противника. Чуть дальше Башкин, который продолжал удивлять меня своими умениями, красивым айкидошным броском отправил мута с обрыва, второго отшвырнул ударом ноги в живот, а третьему, успев вынуть пистолет, всадил в корпус несколько пуль подряд. Правда, на него тут же насели следующие, но разглядеть подробностей я не мог, поскольку на меня навалились сразу двое. Одного получилось угомонить пулей, а второй вцепился, как клещ и повалил меня на землю, намереваясь укусить за лицо.

Рука с револьвером оказалась прижата, стрелять пришлось прямо так, пуля по касательной задела колено монстра, отчего он взвыл, а хватка на секунду ослабла. Вторую пулю я выпустил ему в живот, уперев ствол. Готов, из спины вылетел огромный кусок мяса. После такого даже мутанты не живут.

Я едва успел столкнуть с себя тело убитого мутанта, как сильный удар по запястью лишил меня револьвера. А следом навалился ещё один упырь, в котором я опознал того самого умника. Сложно было не опознать, с такой головой обычных мутов не бывает. Он был ранен, правая рука (или лапа) действовала плохо, а потому я смог бы его побороть. Вот только бороться честно он не захотел. От пси-удара голова едва не взорвалась, поплыло в глазах, накатила тошнота, руки, которыми я держал противника, стали слабеть, ещё немного — и оскаленные клыки сомкнутся у меня на горле.