Те, кто приходят из темноты

Там никого не было: пустая ванна, все как обычно, шампуни моей жены стоят ровными рядами, на полочке над унитазом аккуратно выстроились книги. Зеленый пластиковый кит полон детских игрушек для купания. Все в порядке. Но тут я услышал щелчок.

Я вернулся в коридор и обнаружил, что одна из дверей слегка приоткрылась. Я потянулся к ручке, но в последний момент понял, что не хочу ее трогать. Дверь была открыта настолько, что я смог заглянуть в спальню дочери и увидеть кусок ковра и часть стены. И еще я заметил тень, вот только теперь она была слишком большой для ребенка, и я услышал шорох, словно кто-то отбросил в сторону одеяло и забрался в детскую кроватку, – я и сам не понимал, откуда это знаю, но не сомневался, что она обнажена и ждет меня, – однако в тот момент, когда я прикоснулся к двери, я сообразил, что в постели лежит Донна.

Он на несколько мгновений замолчал.

– Но было уже слишком поздно.

– Поздно для чего? – спросил я.

Он покачал головой, словно я должен был и сам сообразить и он не собирался отвечать на мой вопрос.

– С тех пор я не могу выкинуть ее из головы. Этот сон повторяется каждые несколько недель, иногда чаще. И всякий раз дверь открывается немного шире, перед тем как я просыпаюсь. Я знаю, что если она распахнется достаточно широко и я увижу ее лицо, то мне уже не проснуться. И что я буду спать, а она – лежать и улыбаться, дверь захлопнется и я никогда оттуда не выйду.

Мне не сразу пришло в голову, что на это сказать.

– Мы становимся старше, – наконец заговорил я. – Сегодня все стало неясным и неопределенным, и ты пытаешься вернуться туда, где все казалось простым, хотя на самом деле это было не так.

Он коротко и резко рассмеялся.

– То, что она сделала, не кажется мне простым.

– Я знаю, но…

– И это еще не все. Сон повторялся. Я стал уставать и уже не мог сосредоточиться на работе.

– Ты говорил об этом с кем-нибудь?

– В общем-то, нет. Я ничего не рассказывал жене. Когда мы познакомились, я и думать забыл о Донне. И… ты знаешь, когда что-то по-настоящему засядет у тебя в голове и если ты поделишься, а тебя не поймут, не почувствуют, насколько все серьезно, тебе станет еще хуже и ты пожалеешь, что открыл рот и выдал свою темную тайну. Поэтому…

Он снова замолчал. За окном промчалась полицейская машина с включенной сиреной. Я представил себе, как продавец наркотиков и его клиенты разбегаются, точно крысы с корабля, чтобы вернуться через несколько минут обратно.

– Ну… в общем… – сказал Гэри. – Ты хорошо помнишь Донну?

– Кое-что помню. Я был с ней немного знаком. Она была довольно симпатичной. Ну и, сам понимаешь, она все-таки умерла…

Он кивнул:

– Все то время, что я ходил к психоаналитику в колледже, мне с огромным трудом удавалось вспомнить, как она выглядит. Но после того, как мне начал сниться тот сон, в памяти всплыли все подробности.

– Это из-за того…

– Помолчи, Джек, и дай мне закончить. Однажды в субботу днем я пошел в парк с Бетани. Это моя дочь. Ей недавно исполнилось два года. Она сидела на велосипеде, а я подталкивал его вперед, держа специальную ручку, чтобы ребенку не нужно было крутить педали. Я ужасно уставал от работы и недосыпа. Небо затянули тучи, собирался дождь, и мне надоело гулять. Неожиданно Бетани повернулась и посмотрела на меня. И тогда я увидел.

– Что ты увидел?

– Даже не знаю, как это описать. Она пришла в ярость, ей хотелось продолжать прогулку в парке, но это еще не все. Тогда я увидел нечто новое для себя. В ее глазах.

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

Он пожал плечами:

– В течение следующих нескольких дней… Ну знаешь, дети меняются от недели к неделе, даже день ото дня. Она была именно в таком возрасте. Но…

– О чем ты, Гэри?

– Через несколько недель мы все завтракали, обычный утренний дурдом, и моя жена наклонилась к Бетани, чтобы посмотреть ей в лицо. «Откуда у нее это взялось?» – спросила она. Я не понял. Тогда она показала на бровь Бетани, и я увидел маленькую отметину. Шрам. Я сказал, что не знаю, как он там появился. Меган ответила, что этого не могло произойти, когда с девочкой сидела она. Ну и так далее. И пока мы спорили, Бетани внимательно за нами наблюдала. А я вновь обнаружил то выражение в ее глазах, и тут до меня дошло, что я уже встречал такую же отметину раньше. Мне пришлось встать из-за стола. Сразу же. Я быстро вышел из дома, а Меган сердито смотрела мне вслед, она ужасно разозлилась. По дороге на работу я вспомнил, что такой же шрам был на лице в моих снах. У Донны.

Я уставился на него:

– Пожалуйста, не говори мне, что ты все это всерьез.

– Конечно нет. Но у тебя наверняка были такие моменты, когда ты работал в полиции, – ты думал: да, именно так все и произошло, или: да, он тот самый парень, и ты просто озвучивал то, что какая-то часть тебя знала уже давно. И после этой догадки возникало ощущение, что все кусочки головоломки встали на место, и ты уже не сомневался, что твоя мысль верна.

– Да, у меня бывало такое чувство. Но иногда оно лишь означает, что ты настолько сильно ошибаешься, что перестал осознавать реальность и живешь в вымышленном мире.

Но Фишер меня не слушал.