Те, кто приходят из темноты

К девяти годам мы должны укорениться, не предпринимая особых действий. 18 — мы можем начать вступать в дело. К 27 — следует все взять под контроль и последовательно идти к цели. В 36 — зрелость, начало истинного господства. 45 — полное вытеснение, кризисная точка. 54 — возраст могущества. 63 — мудрость. В 72 — поиски начинаются снова. 81 — время ухода: мы не умираем, как это делают другие, а потому расставание с этим местом должно находиться под нашим контролем. Сложите цифры, из которых состоят эти девять возрастов, — 3 + 6 или 7 + 2 — все они восходят к ключевому числу 9. Так это все и хранилось, спрятанное на виду у всех. Треугольник = 180° (1 + 8 + 0 = 9) — все правильные геометрические формы имеют в основе девятку. Даже 666 — стоит ли мне говорить о том, что их нужно сложить один раз, а потом повторить эту операцию?

И это не случайное совпадение. Наша математика создана, чтобы почтить могущество девяти. Могущество Девятерых. Но сейчас сами Девятеро стали слабыми, слишком возвышенными и поверили в собственную изощренную ложь. Они считают, что наше могущество следует ограничивать, что мы должны входить в жизнь как новорожденные — должны прятаться на виду у всех, как еще одно дерево в лесу.

Но все леса уже срублены.

Я не погибну вместе с ними. Кажется, Аристотель сказал: слабые стремятся к справедливости и равенству, сильные не обращают на это внимания. Что случается с теми, кто не разделяет верований Девятерых? С теми, кто осмеливается им противостоять? О! Победившие их, истинно свободные, смогут сделать себя богами, властными над нами.

Фома Аквинский сказал: душу познаешь по ее деяниям.

Ты свободен познать меня по моим деяниям.

Лихтенберг сказал: нам кажется, что мы свободны в своих действиях; так, во время сна мы полагаем, что нам знакомо место, куда мы попадаем, — в то время как мы посещаем его в первый раз.

Я то, что тебе снится.

Я всегда за тобой присматриваю.

Я веду тебя за руку.

Выйдя на площадь, Мэдисон увидела свое отражение в зеркальном стекле окна и удивилась тому, какой у нее маленький рост. Она долго смотрела на себя, вспоминая тот день, когда они с мамой купили пальто в «Нордстроме», на площади Кортхаус в Портленде. Вспомнила, как они увидели пальто в первый раз, как ходили вокруг него, понимая, что оно слишком дорогое, но обе хотели, чтобы оно появилось в их жизни. Мэдисон ничего не сказала, зная, что решение о покупке пальто ее мать приняла в результате собственных соображений. Неожиданный подарок, сделанный под действием импульса, показался матери привлекательным и она согласилась с требованием извне — хотя оно было туманным и почти незаметным, — Мэдисон не совсем понимала, что происходит, но знала, что так будет.

Они вышли из магазина и побывали в других, но в них они ни к чему особо не приглядывались. И Мэдди знала, что, если она будет помалкивать и вести себя хорошо, они обязательно вернутся в «Нордстром».

Так и произошло.

Мэдисон поняла, откуда она знала, что получит то, что хотела, в тот день и в другие дни. Она поняла, что нечто у нее внутри умело заставлять людей выполнять ее желания. Значит, кто-то приглядывал за ней.