Те, кто уходят

Коулмэн отодвинулся от рисунка, почувствовав, что должен встать и уделить Инес внимание, которого она ждала. Она была расстроена, даже рассталась со Смит-Питерсами, чтобы пойти домой и поговорить с ним. Он подошел и, обняв за плечи, поцеловал ее в щеку. От волнения она сейчас выглядела старше, однако с готовностью подняла к нему навстречу лицо, ожидая от него слов утешения или даже каких-нибудь рекомендаций, поэтому Коулмэн сказал:

— Любимая, думаю, это не наше дело. Рэй прекрасно знает, на каком свете находится. И если он задумал убежать от самого себя, то разве это не его личное дело? Между прочим, тебе известно, что полиция не имеет права вмешиваться, если человек хочет исчезнуть? Я самолично прочел это в какой-то статье. Они имеют право выследить человека и вернуть обратно только в том случае, если он бросил семью или наделал долгов. — Коулмэн нежно похлопал ее по плечам и рассмеялся. — Видишь ли, даже в современном бюрократическом обществе человек имеет кое-какие права, — заключил он, собираясь вернуться к своему занятию.

— А мне кажется, я видела Рэя сегодня, — сказала вдруг Инес.

— Это где же? — через плечо спросил Коулмэн, моргая, чтобы скрыть раздражение.

— Кажется, где-то между «Академией» и Сан-Марко. На одной из улиц. Не знаю, может, я ошибаюсь. Во всяком случае, голова, плечи были очень похожи. Со спины. — Она посмотрела на Коулмэна.

Тот пожал плечами:

— Ну что ж, все может быть.

Он знал, какой вопрос не дает ей покоя и о чем она собирается снова спросить его: «У вас не было ссоры в ту ночь на Лидо? А на катере вы не подрались?» Коулмэн тогда предусмотрительно рассказал ей сам (чтобы она не узнала это от Коррадо), что они с Рэем возвращались на катере одни. И два дня назад она уже расспрашивала его, не подрались ли они тогда, и Коулмэн сказал, что нет. Расскажи он о драке, она могла бы подумать, что он столкнул Рэя за борт бесчувственного или даже мертвого. Коулмэн смотрел на Инес, и беспокойство его росло. Он пожалел, что выбросил пистолет. Он купил его в Риме, и тот пробыл у него всего двенадцать часов. Он выбросил его, завернув в газету, в мусорный бак в ту же ночь, когда подумал, что Рэй теперь мертв. Коулмэн попытался успокоиться и спросил:

— Насколько я понимаю, ты не подошла к нему, чтобы убедиться?

— Я упустила его из виду, иначе подошла бы.

— Ну что ж, дорогая, теперь остается только гадать, он это был или не он.

Коулмэн сел на постели, но теперь с другой стороны, чтобы видеть лицо Инес. «Никто не сообщал о найденном теле», — напомнил он себе. А ведь тела всегда прибивает к берегу. С другой стороны, прошло всего только три дня. И все же при таком количестве островов вокруг Венеции — Лидо, Сан-Эразмо, Сан-Франческо-дель-Дезерто — его тело уже давно прибило бы где-нибудь к берегу, если бы он утонул. Коулмэн просматривал газеты ежедневно — и утренние, и вечерние. Теперь он пожалел, что столкнул его за борт живьем — поторопился. «Ну что ж, очень хорошо, если мне придется сделать это еще раз. Я это обязательно сделаю», — подумал он с мрачной решимостью и посмотрел на Инес.

— Чего ты ждешь от меня? Зачем рассказываешь мне все это?

— Ну… Видишь ли… — Инес поставила одну ногу на другую, в самом подъеме — неудобная и удивительно нетипичная для нее поза. — Полиция наверняка станет задавать тебе вопросы. Разве нет? Возможно, не только тебе, а всем нам, но ты был единственным, кто видел его последним.

— Полиция?… Ну не знаю, дорогая… Может быть, портье в «Сегузо» видел его последним.

— Я уже задавала им этот вопрос. Во вторник он не возвращался.

— Ну так пусть задают свои вопросы, — сказал Коулмэн. До сих пор он думал, что Рэй мертв, хотя прекрасно понимал, что мысль эта необоснованна. Он не мог знать наверняка, и это буквально сводило его с ума. Рэй мог обратиться в полицию, заявить, что он, Коулмэн, дважды покушался на его жизнь. Коулмэн вдруг рассмеялся и посмотрел на Инес. Нет, у Рэя не хватит духу сделать это, он не станет обращаться в полицию.

— Ну и что же тут смешного?

— Серьезность, с которой мы говорим обо всем этом, — сказал Коулмэн. — Вот, посмотри лучше мой новый рисунок. Меня посетила новая идея.

Инес подошла и села рядом, положив ему руку на плечо. Посмотрев на рисунок, она спросила с улыбкой:

— Это что, люди?

— Да, изображенные сверху. Так я рисую впервые. — Он ткнул пальцем в рисунок, но тот слетел с коробки и упал. Коулмэн снова поставил его вертикально. — Мне нравится. А тебе? Когда люди изображены вот так, сверху.

— Очень забавно. Особенно торчащие носы.

Коулмэн довольно кивнул:

— Вот, хочу теперь, попробовать в цвете. Может, я теперь всегда буду изображать людей сверху.

— Эдвард, давай уедем отсюда, — сказала вдруг Инес.

— Уедем из Венеции? А я думал, ты хочешь остаться еще на недельку.

— Но тебе же не нужна Венеция для работы. Ты же не рисуешь Венецию. — Она указала на рисунки. — Поедем ко мне домой? Там и центральное отопление есть. Только что провели. Не то что у Смит-Питерсов — они-то своего, похоже, вовек не дождутся. — Она улыбнулась.