Те, кто выжил

Жизнь в порту кипела. Сновали люди туда-сюда, ездили машины, по Шельде двигались катера, лодки, все были при деле. Где-то что-то строили, что-то перестраивали, были даже полицейские патрули в самой настоящей полицейской форме, приглядывающие за порядком. Часто попадались импровизированные бары и рестораны, пахло жареной рыбой, причем так пахло, что слюнки текли, хотя, казалось бы, за долгое морское путешествие рыба могла бы и надоесть. Новая жизнь как-то налаживалась, что и неудивительно: народ в этих краях всегда был крепко работящим.

Сэм, как оказалось, не перетрудился в наше отсутствие. Нашли мы его развалившимся в раскладном кресле и попивающим холодное пиво. Кот валялся у его ног, вытянувшись на нагретом солнцем бетоне, вроде как тоже блаженствовал.

– Что-нибудь узнали? – спросил Сэм после того, как мы слезли с велосипедов.

– Не очень много, если честно, – ответил я, открывая заднюю дверь кабины и вытаскивая из-под сиденья пластиковые упаковки патронов.

– Может быть, завтра будет что-то, Информцентр взял заявку на поиск мамы, – добавила Дрика.

– Даже так? – удивился Сэм. – Они здесь как-то организовались?

Дрика вкратце рассказала ему о том, что нам удалось узнать. Сэм выслушал и заключил:

– То есть всей информации у них все равно нет, и даже если они о твоей маме ничего не знают, то это ничего не значит, так?

– Да, наверное! – поддержала эту мысль девушка.

– А теперь вы куда?

– На рынок, – ответил уже я. – Нужны патроны для М-25.

– Патроны нужны, да, сэр, – кивнул Сэм. – Но думаю, что вы без меня там справитесь? Я бы пока здесь посидел.

– Здесь есть бары, – намекнул я ему.

– А это пиво как раз оттуда, – сказал он, приподняв бутылку. – Не думаешь ведь ты, что у меня совсем нюх не работает?

Послышались шаги неподалеку. Я обернулся и встретился взглядом с тем парнем, с каким только что общались на рынке. Его спутники тоже шли вместе с ним. Увидев, что я его заметил, парень показал большой палец и сказал:

– Отличная машина! Если мы загоримся, то непременно вас позовем.

Его взгляд скользнул по забитой патронными упаковками сумке, и я затолкнул ее под сиденье, захлопнув дверь. Затем ответил:

– Из машины удалили все лишнее, так что она умеет только возить и не умеет гасить пожары.

– А жаль! – засмеялся тот, и мужчины с необычными автоматами прошли дальше.

3 июня, воскресенье, утро. Бельгия, Антверпен

Мы были возле Информцентра еще до его открытия, минут за пятнадцать. Дрика собиралась сюда вообще за два часа прийти – я ее еле удержал, убедив в том, что стояние у закрытых дверей нам точно ничем не поможет. Но сейчас уже удерживать не мог, и мы стояли вдвоем, опираясь на загородку и наблюдая за тем, как рыжий усатый буфетчик открывает свой киоск и выгружает туда ящики с напитками, которые привез на чем-то вроде садового мотоблока.

Кроме нас троих, на площадке никого не было. Персонал Информцентра появился почти к самому открытию, причем все подъехали на велосипедах. Женщина с лошадиным лицом узнала нас, поздоровалась, Дрика было рванулась к ней, но та быстро зашла в вагончик и захлопнула дверь за собой.

Начала собираться небольшая очередь, человек пять всего. Все подходили к висящей на стене вагончика штуковине и отрывали вытягивающиеся билетики с номерами. У нас тоже такой был, с черной единичкой, и, когда выглянувший в окно похожий на бухгалтера мужчина крикнул: «Ein!» – мы зашли внутрь.

Женщина с лошадиной дежурной улыбкой открыла папку, достала заполненную Дрикой анкету и прочитала, что написано на небольшом листочке, прикрепленном к ней скрепкой.

– Похоже, что мы не нашли вашу маму, – сказала она. – Есть две женщины со сходными именами, но отличаются даты рождения и адрес проживания до Катастрофы. Вот здесь, на всякий случай, их нынешние координаты. Не могут быть родственницами?

– Нет, не могут, – совершенно убитым голосом сказала Дрика.

– Не отчаивайтесь, – попыталась утешить ее женщина. – Наши базы данных еще очень неполны, в них и половины людей нет. Кстати, я должна внести в нее вас – вы же не значитесь тоже.

Дрика махнула рукой, но женщина настаивала:

– Не следует к этому так относиться. Кто знает, может быть, ваша мама жива и сейчас пытается разыскать вас? А вы тоже не зарегистрированы. Заполните эти формы, пожалуйста. – Она подвинула и к Дрике, и ко мне по паре отпечатанных листов, при этом уже перешла на английский язык.

– Мне не надо, – сказал я, отодвигая анкету. – Я не местный и здесь не задержусь. Никого не ищу, и меня никто не знает. Разберемся с проблемой девочки – и я поеду дальше.

– Как хотите, – пожала она плечами. – Откуда вы?

– Из Москвы.

Ответ ее, против ожидания, не удивил, она лишь сказала:

– Вам очень далеко ехать.

– У меня там семья.

– Удачи.

Дрика заполнила анкету, пообещав обратиться в местный аналог Информцентра в том месте, где она все же устроится, и дать свой новый адрес, и на этом мы распрощались.

Мы встали у киоска на входе, опять взяли по бутылке минеральной воды.

– Куда мне теперь? – спросила девушка, явно растерянная.