Те, Кто Живут Давно. Рэдмаунт и Охотник

Речь Армана прервалась булькающим звуком. Елена обернулась и увидела, что у того в груди торчит рукоять кинжала, а Вольмер стоит напротив, не опустив левой руки после броска.

– Генрих, что ты натворил!? Зачем ты это сделал!! – она кинулась к Эмеру, тот хватал ртом воздух, кровь стремительно заливала модный парижский костюм. Барон, молча и с интересом следил за этой сценой, и одновременно перехватывал удобнее подготовленный к стрельбе мушкет. – Генрих!

– Шшш, милая. Сейчас всё закончится, и ты снова будешь счастлива. Со мной, – он повернулся к Андретти.

– Генрих! Нет! – Елена рванулась в его сторону.

Крюк соскользнул, качнув дуло ружья. Вольмер не попал в Марко, но пуля пробила бок женщины, бросившейся между ними. Кровь растекалась чёрным пятном по шерстяному платью. Андретти подхватил её и осторожно уложил на каменный пол.

Вольмер застыл в ужасе, он не желал ранить любимую. В этот момент барона отвлёк звук. С глухим рычанием и невнятной руганью из гостевого кресла вставал в свой внушительный рост Арман Эмер, у него в руках был кинжал, который он только что вытащил из своих рёбер. Он бросил клинок на пол, с металлическим шорохом вынул из ножен меч, и зло оскалился.

Сражались они почти на равных. Эмеру помогал опыт и рост, но у него был только один меч, а Вольмер ловко орудовал двумя руками, то ловя крюком гарду противника, то нанося им, как вторым лезвием, сильные режущие тело удары. Бой спускался по лестнице вниз в большой зал, Марко был занят раненой женщиной. Он оторвал мешавшую ткань и зажал рану руками.

– Прости меня, – она погладила его перепачканные кровью пальцы. Он наклонился и поцеловал её.

– Отдохни, не разговаривай. Сейчас станет лучше. Нас ведь тут четверо. Я должен помочь Арману, – он ещё раздевался, когда его тело выломало судорогой и погрузило в облако плотного серого тумана…

Слуги с визгом разбежались. Лязг и звон лезвий разносился по залу. Вольмер разорвал своим крюком левое плечо противника, глубоко ранил ногу, и теперь уверенно наступал.

– Генрих! Нет! Прошу тебя! – Елена, бледная, но живая, цепляясь за перила, спотыкаясь, спускалась вниз. – Не трогай его!

– Ты останешься со мной! Тогда он будет жить дальше! – занёс Вольмер руку для удара.

Она не успела ответить. Следом за ней по лестнице шло чудовище в чёрно-зелёной чешуе, тяжело переступая лапами с жуткими когтями, из приоткрытой пасти, полной острых зубов, мелькнул тёмно-серый раздвоенный язык. Барон восхищённо замер и с восторгом расхохотался:

– Так это правда!?

Больше он ничего не успел сказать. Ящер напал, сорвавшись с места, сбил Вольмера с ног, схватив его за левую руку, с влажным хрустом прокусил до кости, и швырнул на пол. Тот стал кричать от боли, и молотить зазубренным крюком по голове монстра, безуспешно пытаясь попасть в глаза. В этот момент Арман вогнал в грудь барона свой меч, вбив его между камней в кладке пола. Клацнув зубастой челюстью, ящер выпустил добычу из пасти и, изогнувшись, вернулся к своей женщине. Елена обняла гладкую чешуйчатую холодную морду.

Эмер, зажав рукой затягивающуюся рану на плече, шагнул к ней, и оглянулся на истекающего кровью, но судорожно вздыхающего, соперника, приколотого к полу мечом, как булавкой. Потом встретился глазами с любимой:

«– Ты знаешь, что мы должны сделать, Элен!

– Я не хочу, он не виноват! Я должна была уберечь его!

– Ты видишь, он безумен! И убивать будет столько же, сколько жить! Мы должны!

– Не заставляй меня, Арман!

– Идём, другого выхода нет! Он должен остаться в живых, но нельзя дать ему выбраться отсюда! Нас четверо здесь, тебе достанет сил сложить стены!».

Вольмер мог начать приходить в себя в любую минуту. Они медленно вышли из пустого замка. При виде огромного чёрного ящера дворовая прислуга с воплями разбежалась. Зверь, покачиваясь, отправился в сторону конюшни с явным намерением перекусить. Елена стояла недалеко от входа, чуть разведя руки с раскрытыми ладонями. Арман встал у неё за спиной, обняв и легко поддерживая раненую женщину. Вместе они всегда сильнее.

По её щекам текли слёзы. Она мысленно коснулась того, другого: «Прости, Генрих! Я люблю тебя! Прощай!». Скалы вокруг с рокотом загудели, по стенам дома побежали широкие трещины, в щепы разрывались деревянные балки, быстро оседали перекрытия под крышей, каменная кладка замка, грохоча, раскатилась, рассыпалась, как песочная башня. Они замуровали, похоронили его заживо.

Глава 9

Глава 9.

Вторая половина двадцать первого века. Две тысячи шестьдесят *** год. Единое государство. Североамериканский Метрополис…

Ноги подкосились, и Рэдмаунт опустился на стул, стряхивая остатки этого «сна», в горле пересохло. Когда Те, Кто Живут Давно, показывают прошлое, после очень хочется пить. Это он знал. Эмер равнодушно щурился на завитки сигаретного дыма.

– Надолго это помогло? – откашлялся Тед.

– Мы не слышали о нём почти двести лет. Вернулся в конце восемнадцатого века примерно.

– И что ему теперь тут нужно?

– Ему всегда нужно только её время. Он причинил ей много боли, но она всё ему прощает. Найти Элен можно только через кого-то из нас.