Те места, где королевская охота

Скоро они увидели накрытый прямо посреди аллеи столик. На столе стояло большое блюдо различными фруктами, увенчанное невероятной красоты мерцающим грибом. По виду это была бледная поганка — с развесистой слабо светящейся шляпкой, с роскошным бахромистым кольцом на стройной ножке, обутая в изящных очертаний башмачок.

— Как красиво, — прошептала герцогиня, тут же забывшая о недавней хандре. — Возьмите его, господин Тенедос.

— Вы полагаете? — неуверенно произнес Хастер. — А она э–э–э… не того?

— О Небеса! — графиня задорно рассмеялась. — Ну так через платок возьмите, если отравиться боитесь! Мужчина вы или кто?

— Не в этом дело, сударыня, — пробормотал он, но все же осторожно тронул гриб — который тут же взорвался, окутав окрестности искрящимся зеленоватым туманом.

Герцогиня восторженно взвизгнула, а когда искрящийся туман развеялся, рядом с ними стоял человек–мухомор и протягивал руку. Хастер протянул свою. Шлепнула печать. Листок вернулся назад.

— Желаю приятной ночи, господа, — поклонился человек–мухомор, собираясь отойти в кусты, но Хастер вдруг протянул: «Э–э–э», и он замер: — Что–то не так, сударь?

— Нет, нет, — ответил Хастер. — просто я хотел спросить.

— Спрашивайте, — согласился мухомор.

— Вы… э-э… настоящий отведыватель пищи?

Мухомор хлопнул глазами и открыто улыбнулся.

— Точно так, сударь, самый что ни на есть.

— И вам… э-э… действительно доводится все это пробовать?

— Да, сударь. В этом заключается моя работа.

— Тогда я вам сочувствую, — с чувством сказал Хастер.

Человек–мухомор посмотрел на него.

— Благодарю вас, сударь.

— Бедняжка, — присоединилась к Хастеру Прекрасная Герцогиня. — А вам не бывает страшно?

— Иногда да, сударыня, — ответил человек–мухомор серьезно. — Но еще не было случая, чтобы я помер.

— Вы мужественный человек!

Отважный отведыватель благодарно поклонился, а когда он выпрямился, в руках у него были два огромных румяных персика. Он протянул их молодым людям:

— Прошу вас, угощайтесь. — Герцогиня и Хастер не смогли ему отказать. — Это вкусно и совершенно безопасно, — заверил он и исчез в ночной мгле.

К недалеким уже воротам они так и вышли с персиками в руках, почему–то так и не решившись их отведать.

Страж Ворот, заглянув в листок, открыл Ворота, оказавшиеся всего лишь калиткой в одной из створок настоящих замковых ворот, поблагодарил за небольшое вознаграждение и в ответ поздравил их с Новым годом — это для всей остальной Империи Новый год наступит с первым лучом рассвета, а у гостей Арафы иначе: для них Новый год начинается в тот миг, когда они после церемонии Огненного Испытания в Парке Фейерверков проходят через Ворота.

Ворота лязгнули за спиной. Закрылись.

И тут же к ним подскочил человек с подносом, на котором стояли два высоких фужера.

— С Новым годом, сударь! С Новым годом, сударыня! — вышколено согнулся он в поясе.

Хастер поднял свой бокал, привел его в нежное соприкосновение с бокалом Прекрасной Герцогини, они с удовольствием выпили — и, рассмеявшись, разом разбили фужеры о кованные железами ворота.

На счастье!

С галереи, идущей вдоль внешней стены замка, зааплодировали — не то им, не то по случаю какого–то особо выдающегося фейерверка. Вид на парк с галереи открывался великолепный, и предприимчивые жители Алкосы в новогоднюю ночь расставляли на ней столики и продавали места желающим поглазеть, а от желающих поглазеть в Ночь Фейерверков, как здесь ее называли, отбоя не было.

Хастер бросил на поднос несколько монет, и слуга, обернувшись, подозвал извозчика. Хастер помог герцогине усесться, накинуть на себя меховую полость, ощутив с опозданием, как они оба продрогли, и велел вознице везти их в трактир «Ежик в крыжовнике».

Вот теперь они, наконец, могли съесть персики. Человек–мухомор не обманул — персики действительно оказались сочными и сладкими.

Было весело, и Хастер из озорства попробовал даже разбить косточкой один из пролетающих мимо фонарей, но не попал, и совсем скоро экипаж остановился у двухэтажного каменного дома, на котором, освещенная разноцветной гирляндой, висела вывеска, изображающая скорее дикобраза, чем ежика, но все равно весьма гармонирующего с шипастыми кустами, на которых болтались ягоды размером с добрый арбуз, и, вопреки опасениям герцогини, симпатичное животное чувствовало себя здесь вполне комфортно.

Хастер расплатился с извозчиком, без запроса сунув ему три золотых, сунул в карман изрядно отощавший кошелек и открыл перед герцогиней трактирные двери.

Внутри оказалось на удивление пусто и даже как–то не очень похоже на трактир. Они удивленно оглядываясь вошли в зал, где стояли столы и скамьи, и остановились, отогреваясь, возле разожженного камина.

— Может быть, мы не туда попали? — спросила герцогиня.

— Вряд ли, — ответил Хастер. — Вряд ли в округе есть еще одно заведение с таким экзотическим названием.