Театр

Пересказывает почти все действие «Осужденного», соединяя его с сюжетом одной из комедий Лопе де Вега, Педро Росете Ниньо.[438] Другое подражание Тирсо печатает Жорж Санд в «Ревю де де Монд» (декабрь 1869).[439] Частичные подражания у Морето и Арсенбуча («Худой апостол и добрый разбойник», 1860). Принадлежность этой драмы (как и «Севильского озорника») Тирсо долгое время отрицалась исследователями, поскольку сам Тирсо де Молина признает своими лишь четыре из двенадцати пьес, помещенных во второй части его «Комедий». Под сомнение ставил авторство Тирсо де Молина также и Мануэль де ля Ревилья. В настоящее время сличение метрической формы пьесы с остальными произведениями Тирсо (Г. Морлей), мастерская разработка сюжета и основной идеи «Осужденного», близкой именно автору-монаху, позволяют безусловно заключить, что «Осужденный за недостаток веры» написан рукою Тирсо. Котарело-и-Мори настаивал на наличии посторонней обработки комедии; Менендес-и-Пелайо отбрасывает эту мысль, считая комедию целиком принадлежащей Тирсо. Из русских испанистов за принадлежность «Осужденного» Тирсо безоговорочно высказывается Б. А. Кржевский.

Исчерпывающий материал о том, из каких источников Тирсо де Молина мог почерпнуть сюжет своей комедии, дает Менендес Пидаль в замечательном исследовании (речь, произнесенная в Испанской академии, напечатана в его «Этюдах о литературе», 1920).

Основной мотив комедии Тирсо развивается из древнейшей легенды, впервые зародившейся на Востоке и претерпевшей немало изменений, прежде чем дать материал испанскому драматургу XVII века.

Вот содержание одного из эпизодов древнейшей индийской поэмы — «Магабхараты». Знаменитый брамин Каусика читал «Веды», священную книгу индусов; птица уронила ему на голову свой помет, брамин проклял ее, и она упала мертвой. Каусика, удрученный своим несправедливым гневом, отправился в деревню просить милостыню. В одном из домов женщина попросила его подождать, а сама, забыв про брамина, начала прислуживать мужу. На вопрос брамина, почему она заставила ждать его, она ответила, что служить мужу — ее высший долг, и что если он, брамин, хочет видеть образец подлинной добродетели, пусть идет в город Митилу и ищет охотника Дхармавьяджу, который почитает своих родителей. Униженный брамин разыскал охотника и застал его на бойне продающим мясо. Охотник, увидев брамина, обратился к нему и сказал, что знает цель его прихода. Брамина удивляло, что такой чудесной способностью провидения одарен человек, занимающийся греховной, по индийским понятиям, профессией — охотой. Охотник ответил, что занятие это переходит в их роде от отца к сыну, что он выполняет сыновний долг, раздает милостыню, гостеприимен, никого не ненавидит и не ропщет на властелинов, и что каждая каста выполняет полезное и предопределенное ей дело. Охотник показал брамину своих родителей, которых он почитал наравне с богами, кормил и одевал. «Ты покинул отца и мать своих, — сказал судра брамину, — возвратись к ним, и в этом — твое спасение. Служи им и почитай их, — нет выше добродетели». Брамин обещал послушаться его, они расстались, и брамин впредь проявлял самое почтительное повиновение своим родителям.

Это сказание, довольно распространенное в Индии, проникло в буддистскую литературу, и именно оттуда, по всей видимости, перешла в Европу история о брамине и охотнике. Буддисты перенесли это сказание в Сассанидскую империю, и мусульмане, разрушив в 641 г. эту империю, заимствовали легенду о брамине и охотнике, а от арабов переняли ее евреи, населявшие подвластные мусульманам территории. Итак, отправная точка — индийское сказание, конечные точки — арабская, еврейская и христианская версии.

Арабская легенда такова. Моисей просил Аллаха показать ему человека, который будет его соседом в раю. Аллах отвечал ему через ангела: «Иди в Сирию, в город Мотасах, там живет мясник по имени Иаков — он будет твоим соседом в раю». Моисею Иакова аттестовали самым грешным человеком, «обреченным на огонь адский». Мясник счел себя недостойным принять Моисея, но тот настоял на своем, остался у него ночевать. Мясник накормил, раздел и умыл старика-отца, говоря, что боится, как бы Аллах не лишил его своих милостей, но надеется на силу отцовской молитвы. Отец, помолившись, ответил, что товарищем его в раю будет Моисей. Тут выступил Моисей и подтвердил слова отца. Радость родителей была такова, что они умерли, и ангел унес их души на небо.

Еврейская легенда совершенно подобна изложенной выше.

В христианских преданиях брамин, превратившийся в монаха, не претерпевает особенных изменений, зато меняется облик второго действующего лица. Во всех вариантах охотник, по индийским понятиям, грешник, сменяется грешником в любом понятии — разбойником.