Театр масок

Стараясь не выдать своего волнения, граничащего с паникой, Кори украдкой метнула взгляд в правый дальний угол, где на резном столике красного дерева стоял телевизор, а потом посмотрела на Джеймса Астурио. Он держался спокойно, с вежливой улыбкой ожидая, что будет дальше. Рикки щелкнул выключателем, экран вспыхнул, и физиономия Джеймса вытянулась. Нахмурившись, он впился взглядом в цифры в верхнем левом углу кадра: они свидетельствовали, что события, запечатленные на пленку, происходили накануне, в шестом часу пополудни. Скрытая камера, очевидно, была установлена в одном из укромных уголков конюшенного двора, метрах в десяти от здания.

Объектив был забрызган дождем, однако Кори без труда узнала мужчин, возникших в кадре: это были Джеймс Астурио и Винс Рассел.

Звуковая дорожка на пленке отсутствовала.

Кори невольно переступила с ноги на ногу и судорожно вздохнула. Лицо Джеймса все заметнее мрачнело.

Вот мужчины остановились у автомобиля, Кори узнала в нем старенький синий «форд» Винса, хотя изображение и было не цветным, а черно-белым. Джеймс Астурио сделал шаг вперед и несколько раз ударил Винса по лицу, после чего схватил его за причинное место.

Стоявшая у Кори за спиной Томасина охнула и, раскрыв рот, машинально сунула руку в промежность.

Между тем на экране Джеймс повалил Винса на капот автомобиля и схватил его другой рукой за ремень.

Потом пошла запись, сделанная второй скрытой камерой: ее объектив был нацелен на машины, мокнущие под дождем.

Кори сглотнула подступивший ком, в промежности у нее стало горячо, сердце тревожно заколотилось.

Ледяным голосом Виолетта Роза Кенвуд проговорила:

– Вы проявили прыть, несвойственную нашим студентам, мистер Астурио!

Джеймс ничего на это не ответил, его лицо осталось непроницаемым, но тело напряглось.

– Я не думал, что нам запрещено практиковаться в свободное от занятий время, – сказал наконец он.

– Мне кажется, что в практике вы не слишком нуждаетесь, – сухо сказала директриса. – Ага, вот еще очень занимательные кадры!

На экране возникли стена, примыкающая к зданию конюшни, и припаркованные возле нее машины. Между стеной и одним из автомобилей, заляпанных грязью, сидела на корточках женщина, держась одной рукой за бампер, и куда-то сосредоточенно смотрела. Ее мокрые темные волосы растрепались, капли воды стекали за ворот летнего платья. Другая ее рука вдруг резко задрала мокрый подол и легла на трусики, пальцы пришли в движение.

Кори стало жарко. Лица мастурбирующей женщины не было видно, однако ни у кого из присутствующих в кабинете не возникло сомнений в том, кто именно эта блудница, облюбовавшая для своего греховного занятия столь странное местечко. Войдя во вкус, она отпустила бампер машины и принялась теребить другой рукой сосок.

Кори с ужасом ждала, когда покажут, как она писает в трусы. Но к ее облегчению, на экране пошла видеозапись, сделанная первой камерой.

Объектив ее показал крупным планом перепачканное грязью лицо Винса Рассела и его голый зад, в который деловито вгонял свой член Джеймс Астурио, пристроившийся на коленях между его широко раскинутыми ногами.

– Вот черт! – прошептала за спиной Кори Томасина.

В промежности у Кори возникло тягостное томление, настоятельно требующее облегчения. Она сжала вспотевшие бедра и напрягла мышцы таза, но это ей не помогало.

А на экране тем временем Джеймс продолжал драить Винсу анус. Вот его рука сжала торчащий стручок поверженного в лужу мазохиста и стала мастурбировать, тела обоих извращенцев начали двигаться в одном ритме. Наконец Винс закинул голову, лицо его исказилось в экстазе, и струя белого семени изверглась в воздух, чтобы, совершив дугу, шлепнуться в лужу.

Джеймс Астурио ускорил свои телодвижения...

Экран погас. В наступившей тишине прозвучал голос Виолетты Розы Кенвуд:

– Я потрясена этой мерзостью до глубины души.

Ей никто не ответил. Рикки растерянно хлопал глазами, Томасина переминалась с ноги на ногу, источая запах вонючего пота и женского секрета. По ее расширенным зрачкам можно было догадаться, что она уже на грани оргазма. И только Кори наивно пролепетала:

– А что в этом особенного?

В клиторе ее давно возникла бешеная пульсация, вызванная просмотром видеозаписи, она с вызовом смотрела в глаза директрисы, на которую фильм явно не возымел никакого эротического воздействия. Тряхнув седыми волосами, директриса сказала:

– Вас, моя милая, я ни в чем не обвиняю. Конечно, вам не следовало подглядывать за этими гнусными извращенцами, но мистер Астурио, по-моему, даже не подозревал, что вы все видите. Я права?

– Абсолютно! – подтвердил Джеймс. – Я не знал, что она спряталась возле гаража. – Он обернулся и улыбнулся Кори.