Театр мыльных пузырей

Вот она, вся в порезах и не затягивающихся до конца шрамах стоит перед другой девушкой – чистой, невинной, живой и улыбающейся, мечтающей о волшебной жизни, успехе и славе. Она протягивает руку, будто приглашая своё умирающее, растерзанное отражение, но малейшее прикосновение рушит его. Улыбка сходит с губ счастливой Руби Барлоу, та бросается к самой себе, только что рассыпавшейся на части, будто стекло от нечаянно прилетевшего мяча. Она отчаянно пытается собрать кусочки вместе, вернуть прошлую себя, такую родную и привычную, и неожиданно легко у неё получается! Вот в руках последний кусочек мозаики, который непременно должен встать на место, но, как только он соприкасается с другими, картинка рушится вновь, рассыпаясь на еще более мелкие осколки. Затаив дыхание, Руби Барлоу вновь начинает собирать, отчаянно стараясь вернуть всё на свои места. Она с тем же упорством собирает прошлое по частям, и каждый раз, когда почти достигает финала, картина, готовая вот-вот вновь стать цельной, рассыпается, заставляя девушку опускать руки. В последний раз, собирая себя по крупинке, до Руби Барлоу начинает доходить смысл того, как нелепо бегать за прошлым, которое на самом деле превращается в подобие пыли на ветру, унося с собой отголоски минувших событий, отголоски человека. На месте личности сейчас лишь пустота, необъятная, страждущая найти покой пустота.

Руби дёрнулась во сне и очнулась, тяжело дыша и чувствуя, как кожа покрылась мурашками, а на лбу выступили капельки холодного пота. Слишком живая картинка всплыла в её воображении, принеся с собой новую порцию отчаяния, которое сейчас перерастало лишь в усталость.

Глава 3

Выйти из ванной на разговор с мамой всё же придётся, так что Руби решила не откладывать это на потом.

Девушка прошла по коридору навстречу матери и, кивнув ей, свернула на кухню за бутылкой кока-колы. Закрывая дверцу холодильника, она вновь встретилась с взглядом, в котором читалась немая боль. Боль и жалость.

– Не нужно этого, – слегка пренебрежительно сказала девушка, почувствовав, как что-то кольнуло в груди.

– Поговорим? – предложила женщина, снимая с шеи тонкий шарф и нервно перебирая ткань между пальцами.

Руби лишь пожала плечами.

Мама вытащила из сумки небольшую брошюрку, чуть помявшуюся по краям, и дрожащими руками протянула дочери. Та приняла её, чувствуя, как все внутри стягивается в узел. Руби знала, что последует за новостью о её болезни. Лекарства, химия, стопки книг о Раке, психологические тексты, лекции о том, что нужно любить жизнь, и так далее. Карла Барлоу всеми силами будет пытаться вернуть дочери веру в счастливый финал. Ей следовало давно опустить руки. Особенно после того, что случилось полгода назад.

– Доктор посоветовал тебе прочесть это, – тихо сказала женщина, будто боясь спугнуть ее. – Это будет полезно для того, чтобы ты лучше узнала свою… свой диагноз.

– Мою болезнь? – хмыкнула девушка, но тут же наткнулась на отчаяние в глазах матери и нахмурилась. – Хорошо, я прочитаю.

Руби понимала, что выкинет брошюру в мусорку сразу, как представится возможность, но сейчас всё же посмотрела на обложку. На заднем плане была изображена женщина, которая держалась за свою голову, внутри которой сидел «демон», убивающий её, а на переднем врач с шикарной шевелюрой, показывающий руками крест. Крест, который каждый мог расценить по-разному. Смерть, вера, могила, Бог, просьба остановиться, просьба не останавливаться…

– Тебе придётся реже ходить в школу, – донесся до Руби голос матери. Девушка подняла глаза от брошюры, которая вовсе не внушала доверие и только больше раздражала. В ту же минуту буклет полетел на стол, а девушка подняла глаза на маму. Руби никогда не видела её в столь разбитом состоянии.

– Хорошо, буду ходить через день, – кивнула Барлоу, стиснув зубы, но отлично понимая, что матери тоже приходится несладко.

– Ты не сможешь посещать занятия, – еще тише, но тверже сказала женщина, опуская глаза.

– Нет, я смогу. – Внутри начало подниматься раздражение и беспричинное волнение – она не могла запретить ей видеться с друзьями или ходить на уроки! – Сделай мне так называемый «раковый бонус». Я не хочу упускать оставшееся время.

– Не говори так! – внезапно сорвалась женщина. – У тебя будет очень много времени всё наверстать, когда ты поправишься.

– Я буду ходить в школу, – упрямо повторила девушка.

– Руби, – с мольбой в глазах посмотрела Карла на дочь. – Я знаю, тебе нравится учиться, там Лили и…

– Мама. Я буду ходить в школу.

– Но у тебя не будет времени! Ты будешь ходить на процедуры, посещать курсы облучения, химиотерапию, принимать таблетки…

Женщина не успела договорить – бутылка с колой полетела на пол и разбилась, оставив на плитке медленно растекающуюся во все стороны лужицу и множество осколков. Карла вскрикнула и отступила, не отрывая взгляда от дочери.

– Почему ты мне врёшь? – жестко спросила Руби.