Театр одного актёра

Гудки в моём телефоне продолжались. Я слышал, как звонит телефон жены. Я вбежал в нашу спальню. Жена лежала на полу с открытыми глазами. Её некогда синие сияющие глаза выглядели потухшими. Я бросился к ней:

– Милая, что с тобой? Очнись, родная!

Но тело жены никак не реагировало.

– Нет! Этого не может быть!

Я принялся набирать номер тёщи. Гудки шли, но мне никто не отвечал.

«Надо ехать к ним, – подумал я, – там дети».

Я бережно поднял жену и уложил на кровать. Её светлые длинные волосы разметались по подушке.

Проговорив шёпотом: «Прости, я не думал, что он и вправду сделает это», я поцеловал жену в лоб и выбежал из дома.

Может, ещё успею спасти детей?

Пока я бежал к машине, до моего слуха доносились звуки грохотов и взрывов.

Сев за руль, я развернул машину и пулей выскочил на дорогу, но не успел я проехать и пятисот метров, как мне пришлось остановиться. Боже мой! Перед моими глазами стояла картина, которую раньше я мог видеть только в фильмах.

Дорога пылала огнём врезавшихся друг в друга машин. Вереница горящих автомобилей уходила далеко в даль. Некоторое их количество вылезло на тротуар, где-то раздавив под своими колёсами людей, а где-то припечатав их к стенам домов.

Трупы людей были везде. Взрослые, дети, старики. Но при этом вокруг стояла зловещая тишина, которую нарушали лишь языки пламени, исполняющие свою обдающую жаром арию.

Я снова начал набирать номер тёщи. Гудки шли, но никто не отвечал. Я чувствовал такую ярость, что если бы Элиот был рядом, я бы собственноручно скрутил ему голову.

Моё внимание привлёк рёв двигателей над головой. Я поднял голову и увидел железную птицу, летящую на меня. Я хотел было кинуться назад и найти безопасное место, но тут я вспомнил слова Элиота:

«Если разом всех убить, то в живых останется только он».

И вправду. Если этому безумцу удалось умертвить всю Москву, то почему тогда я всё ещё жив? Неужели я и есть тот самый актёр, ради которого и устроили весь этот спектакль?

Я отказывался это принимать. Принимать, что весь этот мир, мои друзья, мои родители, моя семья, моя память – всё это одна большая симуляция… Симуляция, которая может закончиться только в том случае, если я погибну.

Я закрыл глаза.

В ожидании приближающейся смерти я вдруг осознал, что Элиот тоже не настоящий. Получается, он часть симуляции, в которой я находился. Рёв самолёта стал громче. Тёплый ветерок окутал меня перед тем, как я услышал грохот и почувствовал нестерпимую боль.

III

Я открыл глаза.

Боль, которую я ощущал несколько мгновений назад, испарилась.

Из-за яркого света мои глаза заслезились.

– Не двигайтесь, Глеб, ваш мозг должен осознать, что вы вышли из игры. Закройте глаза.

Я послушался приятного женского голоса.

– Как остальные показатели? – спросил тот же голос, обращаясь куда-то в сторону.

– Всё в норме, – ответил ей уже мужской голос.

Я никак не мог понять, кто эти люди и что это за помещение. Однако мой мозг (видимо, начал осознавать, что вышел из игры) начал постепенно выдавать мне всю нужную информацию.

Это отсек комнаты для виртуальных игр «Реальна, как жизнь». Элиот был прав. Его мир, мир в котором я находился несколько минут назад, был всего лишь иллюзией. Игрой для таких как я – богатых людей, ищущих острых ощущений.

– Открывайте глаза, – попросил всё тот же женский приятный голос.

Я открыл.

Двое наблюдателей игры – красивая девушка с зелёными глазами и не менее красивый юноша с тёмными глазами – подошли ко мне. На них были синие комбинезоны с эмблемой фирмы, предоставляющей виртуальные услуги.

– Давайте мы вам поможем.

Наблюдатели помогли мне избавиться от тяжёлого синего шлема в форме конуса с торчащими проводами, которые уходили к огромному процессору, по форме похожему на обычный шкаф с дверцами. Я полусидел-полулежал в кресле, чем-то напоминающим те кресла, на которых сидят пациенты в кабинете зубных врачей. Само помещение было небольших размеров с серыми стенами и тёмным потолком, в центре потолка светился небольшой, но яркий квадрат неонового света. Помимо кресла для игрока в комнате стояли два стола с компьютерами. На одном голографическом экране отображались мои показатели, на другом – показатели игры.

Я окончательно вспомнил, кто я и где нахожусь.

– Как вам игра? – спросила зеленоглазая.

– Неплохо. Довольно убедительно. Но есть некоторые недочёты.

– Например?

Юноша взял в руки планшет и стал фиксировать в нём мои замечания.

– Например, смерть жены главного персонажа. Он её принял так, словно она ему и не жена вовсе.

– То есть, – девушка обворожительно улыбнулась, – вам не хватило эмоций и переживаний?

– Не то чтобы не хватило. Ну если уж вы взялись утверждать, что ваша виртуальная игра реальна как жизнь, нужно, наверное, соответствовать этому.

– Хорошо, мы это учтём. Ещё какие замечания будут?

– Ммм… Время между тем, когда Элиот отравил животных и тем, когда об этом начали говорить по радио, предупреждая людей – не слишком ли быстро все произошло? Обычно на то, чтобы объявить людям о чрезвычайной ситуации должно пройти некоторое время.