Театр одного зрителя

— По той простой причине, что присутствие СТК в структуре управления мешало бы дирекции предприятий заниматься закулисными махинациями. Естественно, кто-то постарался поскорее опорочить эти Советы. На одном из предприятий под лозунгом демократических преобразований навязали алкоголика в качестве директора, обанкротили предприятие и развенчали идею. Если бы обратная связь в этот период нормально функционировала бы, то, я думаю, что СТК выжили бы. Руководство поняло бы свою ошибку, что трудящиеся должны обладать правом избрания только своего непосредственного начальства. Принцип траекториального строения гласит, что регламент власти должен быть пропорционален фактическому действию силовых линий, а не вымыслам ума… Ту же самую ошибку совершили и новички, придя к власти в верхах. Они присвоили себе всю власть, но как только низы лишились своих естественных прав, в ответ последовал саботаж и цепная реакция суверенитетов. Прямые связи разорвались, нервная система пришла в негодность, жизнь замерла, а новички у кормушки законодательной власти остались с носом.

— Что же это получается? — несколько возбуждённо произнёс седой мужчина. — Объективно, структура власти — одна и та же, и дублируется она на всех уровнях. Ведь, по сути, Президент со своим аппаратом просто вытеснил Центральный Комитет Партии и занял его место. Структура исполнительной власти практически не изменилась. В законодательной структуре всё то же самое, только теперь вместо дружного «одобрям-с», в зале ругань и склоки. Страну опять будоражит отсутствие этих проклятых обратных связей, и Президент вынужден назначать своих полномочных представителей на местах. Что же это за чехарда такая? Зачем же надо было ломать существующую структуру? Столько страданий и усилий ради того, чтобы создать менее дееспособную структуру, чем она была прежде? Неужели невозможно было совершить переход от авторитарной формы однопартийного правления к демократичной многопартийной форме, и обойтись без человеческих трагедий?.. У меня уже голова идёт кругом. В структуре же принципиально ничего не изменилось. Ну, назначались бы туда люди из разных партий, а не из одной. И ради этого столько бед и мучений? Что же мы тогда творили?

— Как что?! — возмутился догматик. — Мы же рыночные отношения установили.

— А ты тугодум, однако! — вспылил седой мужчина. — Какая разница, что установили. Я же о структуре говорю, о несущем каркасе, а не о том, как связи между элементами функционируют и по каким правилам действуют. Сегодня мы так договоримся, завтра иначе, но ведь структура от этого не изменится. Здание ведь одно и то же, только правила общежития меняются. Раньше все вместе ложились спать, а теперь каждый сам решает, когда свет выключать. Ради этого нужно было столько жертв и столько трагедий?!

Догматик попытался возразить, но седой мужчина удержал его, предложив:

— Вот ты, сядь и распиши структуру диктатуры и демократии. Увидишь, что принципиальной разницы нет.

— Просто механизм диктатуры в два раза чаще смазывают кровью, — злорадно пошутил драчун.

— Хватит! — внезапно вскрикнул догматик и раздражённо продолжил:

— Давайте без заумностей. Заладили: структура, система. В чём разница между ними? Доктор, вы можете это человеческим языком объяснить?

Председателю показалось, что атмосфера накалилась, и надо разрядить обстановку.

— Доктор, вы на него не обижайтесь, — дружелюбно произнёс председатель. — Он всегда такой, задиристый, как что новое услышит.

— Я ничуть не обижаюсь, потому что его негативное отношение стимулируют меня к совершенствованию, — ответил доктор. — Толчком к развитию всегда служат стрессовые ситуации, а творческий процесс хорошо активизируется в экстремальных условиях, — и, обращаясь к догматику, добавил:

— Прошу и в дальнейшем указывать мне на слабые стороны модели. Своими вопросами вы оказываете мне услугу, и я вам искренне благодарен.

Догматик злобно взглянул на доктора и пробурчал:

— Так я и поверил в вашу благодарность.

Доктор улыбнулся в ответ и спокойно продолжил:

— Я вам поясню, почему даже врагу можно быть благодарным… Дело в том, что лучшая критика — это суждения здравомыслящего врага.

Председатель удивлённо посмотрел на доктора.

— Я имею в виду идейного врага, — пояснил доктор и продолжил:

— Враг не щадит самолюбие, его высказывания колкие, но главное — по сути, а, значит, полезные для дела. Друг — всё равно, что ты сам и многого не заметит или же предпочтёт промолчать. Дискутировать с единомышленником, можно сказать, даже скучно, а взор ненавидящего всегда пронзительнее и острее. Враг всегда нацелен на болевую точку, на действительно слабое место. Он просто вынужден быть метким.

— С какой стати быть метким? — спросил догматик.