Театр одного зрителя

— Я прошу вас без эмоций выслушать меня. Вы же хотите счастья малышу. Если вы не лжёте, то отдайте его нам. Я уже полюбила малыша, а доктор уверен, что это его сын. Пожертвуйте родительским эгоизмом ради благополучия сына. Тогда и вы сможете найти для себя новое счастье. Без ребёнка на руках это сделать гораздо проще. В противном случае, я вынуждена буду сказать доктору правду о вас. И каковы ваши шансы, если доктор узнает, что малыш не его сын? Вы начали эту игру, и обратной дороги нет. Разве что, с позором вернётесь к цыганам. Даже эти деньги вам стыдно будет взять… Подумайте. Мало, какой мужчина полюбит малыша, как родного сына… Угрызения совести, что вы стали причиной смерти отца малыша и осиротили ещё трёх крох, всю жизнь будут преследовать вас… Разве я не права?

Ей показалось, что цыганка не слушает. Присмотревшись, она поняла, что ужас застыл в глазах цыганки. «Надо что-то срочно придумать, — мелькнуло у неё в голове. — Тут клин клином вышибать надо». Приблизившись вплотную к цыганке, она доверительным тоном продолжила:

— Сейчас я сообщу вам одну тайну, и вы поймёте, что я тоже принесу себя в жертву.

Она горестно вздохнула и заметила, что теперь цыганка — вся внимание.

— Гинеколог сказал, что детей от доктора у меня не будет, — трагичным тоном сообщила она. — Доктор бесплоден.

Цыганка была явно обескуражена новостью, а она твёрдым голосом продолжила:

— Видите, я с самого начала знала, что вы лжёте, но это неважно… Я решила следующее. Если малыш будет мой, то я скажу доктору, что это я бесплодна. Вы понимаете меня? Я лишу себя права рожать детей. Ведь я могу снова выйти замуж и иметь детей, но я этого не сделаю. Понимаете, на какую жертву я иду? Это я решила твёрдо и обратной дороги нет… Теперь-то вы понимаете, как я люблю доктора и как мне уже дорог малыш?

У цыганки был ошеломлённый вид, а жена доктора вдруг резко приказала:

— Говори! Я хочу знать, что ты думаешь! Ты же для меня теперь, как сестра.

Цыганка ещё мгновение находилась в полной прострации. Затем она вскочила на ноги, отчаянно замотала головой, взвизгнула и, зажав уши руками, как ребёнок затопала ногами.

— Не-е-ет! Вы меня отовсюду вышвырнули! — завопила она. — Вы все такие добрые, хорошие, а мне уже не за что зацепиться в этой жизни!

Она схватила письмо и стремглав выскочила вон.

— Вы забыли взять деньги и бусы, — неслось вслед цыганке, но её и след простыл.

«Ну и, слава Богу», — только подумала жена доктора, как сердце замерло при мысли: «Она же могла убить меня, а сама зарезалась бы или отравилась газом. Это же жизнь, а не сцена театра».

Следующая мысль буквально сразила её: «Я же и не думала забирать малыша себе. Как же это так, само собой, получилось?» Тут только она вспомнила наставления доктора, что надо осознавать своё интуитивное решение.

«Значит, это была интуиция. Продиктовала мне, что надо забрать малыша, а я даже не успела осознать, — подумала она. — Значит, так тому и быть».

Уже вытаскивая нож из-под дивана, она подумала: «Хорошо, что я слегка наврала цыганке насчёт моей жертвы ради малыша. От такой жертвы ей никак не отбрыкаться, а ножичек я выкину, чтобы у малыша не было лишних воспоминаний. Доктор тоже спокойнее воспримет, если я скажу, что вообще не хочу рожать. Где гарантия того, что проклятье режиссёра не сбудется, и я смогу родить нормального ребёнка? Не дай Бог, всю жизнь промучиться с больным. Нет уж. Лучше готовый, здоровый малыш, чем довериться слову какой-то цыганской знахарки, мол, всё в порядке — иди, рожай. Им бы только ручку позолотить».

Внезапно она вспомнила слова доктора, что интуитивное желание надо не только осмыслить, но и обязательно проверить по совести.

«Поезд уехал», — твёрдо решила она и с ножиком в руках направилась к мусоропроводу.

-74-

Доктор с малышом вскоре вернулись. Малыш был в новом костюмчике и выглядел очень симпатично. На боку висел пистолет, а в руках он едва удерживал грузовик. Доктор был в подавленном настроении, но с воздушными шариками в руках выглядел комично.

— А вот и малыш с папой вернулся. Проходи. Теперь это и твой дом, а я твоя мама, — сказала она, расцеловав малыша.

Доктор замер на месте.

— Д-о-о-м, м-а-а-ма, — растягивая слова, важно сказал карапуз, и тут же повернулся к доктору. — А ты всё равно мой папа?

Доктор вздрогнул и кивнул головой. Малыш облегчённо вздохнул, осторожно опустил грузовик на пол, и смело пошёл вперёд.

Наконец, доктор вышел из оцепенения и, не снимая плаща, прошёл в гостиную.

— Где цыганка? Что всё это значит?

— Мой дорогой доктор. Это тот случай, когда копаться в причинах не надо, а надо принять следствие в том виде, в котором судьба тебе его преподнесла. Забудь цыганку. У тебя есть расчудесный сынишка и я. Чего тебе ещё надо?

— Я не могу поверить! Это же невозможно!

— Поверь мне, это не сон. Главное, что теперь нас трое, — сказала она, а сама с удовлетворением подумала: «Вот дурочка! С моим театром одного зрителя тягаться вздумалось».

— А где малыш? Малыш! — позвала она.

В дверном проёме показался карапуз с банкой варенья.

— Мама, открой, хочу, — серьёзно заявил он.