Театр теней

Бадо́ просчитала все. Души, собранные слуа, прокормят сидящего внутри нее Балора и почти «пустых» Маху и Немайн. Часть страха, которым кормились Кошмары, через установленную с ними колдовскую связь забирала она сама. Так Бадо́ восстанавливала силы, потраченные на создание Триумвирата и покорение демонических коней.

Лесных ведьм во главе с высокомерными всезнайками, что звались Ведающими Матерями, хватил бы удар, узнай они, во что Бадо́ превратила священную связь между колдуном и его фамильяром…

Она была не первой полуночной ведьмой, кто призвал нечисть в качестве колдовских помощников. Но именно она заставила фамильяров питать ее. И это далеко не все, в чем Бадо́ будет первой. В то время как Дану прочно заняла трон рассветной богини, место полуночного божества пустовало.

Кому, как не Бадо́, это исправлять?

Единственная помеха заключалась в том, что, переполняясь силой, Мертвые Дочери начали проявлять себя. Королева демонов была одновременно и единой личностью, и личностью, раздробленной на три… Балор почти не в счет.

Он жаждал вернуться в мир живых и поквитаться с его обитателями за века заточения и за преданность Дану, его главному врагу. А Бадо́ – единственное существо, способное удержать внутри себя его демоническую силу и не расколоться на части, словно упавший с дерева орех. Потому он и сидел смирно, будто пушистый котенок, у которого еще зубы не прорезались.

Чего не скажешь о Мертвых Дочерях.

Маха стала неуемнее прежнего. Вместе со слуа поглощая души, она научилась проживать чужие воспоминания, оживляя их и пропуская через себя. Перед глазами Бадо́ проносились истории чужих жизней и смертей, и все, что включал в себя отрезок между рождением и угасанием – поглощением души мертвым воинством. Все эти глупые влюбленности, надуманные трагедии и драмы, все их приземленные мечты: уютная квартира, теплые пяточки младенцев, целый выводок собак…

Бадо́ от всего этого мутило, а Махе, видите ли, было любопытно.

Рожденная мертвой, она рвалась познать мир живых. Понять, что представляет собой человек. Однако при этом она уделяла поразительно много внимания чужим страданиям. Смаковала боль от порезанных пальцев, разбитых коленок и сломанных костей. Образы тяжелых ранений в сознании Махи – а значит, и Бадо́ – многократно повторялись, словно заевшая пластинка.

Ткач Кошмаров пыталась повлиять на дочь, но ее голос за стонами и криками был едва слышен. Пыталась заглушить чужие воспоминания, взять силу Махи под свой контроль, но ничего не вышло. Как ни прискорбно признавать, Бадо́ не владела подобным даром. Им могла обладать только мертворожденная Маха.

Вот зачем Бадо́ требовался день – отдохнуть от нескончаемых кровавых и болезненных видений. А вот Немайн подобным ограничением была не слишком довольна. Обуздывать ее было все сложней. Становясь сильней, она все активнее пыталась отобрать у Ткача Кошмаров главенствующую роль. Перехватить контроль над телом матери. Это ей, разумеется, не удавалось – не хватало сил. Но и попыток она не оставляла.

Немайн не нравилось, что поток душ, увеличивающий ее силу, останавливался с наступлением утра. Она настаивала на том, чтобы шествие мертвого воинства, прозванное людьми Дикой Охотой, продолжалось без Кошмаров. Ведь слуа не боялись наступления дня, не боялись энергии солнца. Вопросы эффектности ее не волновали, а тщательно спланированный сценарий Бадо́ казался чушью.

Немайн и вовсе хотела встать во главе армии слуа – пусть даже в чужой (и прекрасной) личине Ткача Кошмаров. Та же… нет, не осторожничала. Ей просто нравилось наблюдать.

В конце концов, ее главная схватка еще впереди. А в том, что она состоится, Бадо́ не сомневалась.

Глава 42 Вестница

– Так ты… Королева Мэб? – выдавил Дэмьен.

Морриган никогда не видела его до такой степени растерянным. Впрочем, обескуражена была и она сама.

– Мэйв… – задумчиво проговорила королева. – Как давно я не слышала это имя. И как давно не видела тебя.

Она спустилась с помоста. Под озадаченными взглядами Морганы и Мак Лира подошла к Дэмьену, а затем коснулась его щеки. Морриган против воли стиснула зубы, но отворачиваться не стала. Они воссоединились. Выходит, она проиграла?

Вот только поверить в это – или же с этим смириться – мешал восседающий на троне король.

– Мы еще побеседуем, – тепло проговорила Мэйв… Мэб. – Но сперва выслушаем вас.

И Морриган, и Дэмьен были слишком сбиты с толку неожиданной встречей, потому за них говорила Веда. Услышав о Дикой Охоте, королева вздрогнула и перевела взгляд на Мак Лира

– Нужно им помочь.

– Знаю, – мрачно сказал король. – Иначе мертвое воинство может однажды добраться и до нас. Ведьме, сотворившей их и выпустившей в мир живых, это может оказаться под силу.

Королева Мэб неодобрительно нахмурилась.

– А еще чтобы помочь людям Ирландии, частью которой я когда-то была, верно?

Король откашлялся, отводя глаза. Глубокие, синие, точно сам океан.

– Да, конечно.