Театр теней. Новые рассказы в честь Рэя Брэдбери (сборник)

– Извините, воздержусь. Я не хочу надолго оставлять жену одну.

– Тогда расскажите мне свою историю.

– Я увидел человека, который бежал за этой страницей по пляжу, и позже нашел ее. Я правильно понимаю, это был ваш отец? А книга, кажется, очень редкая.

– Извините, я сейчас, – сказала Франческа Дартмут и выскочила из комнаты.

Юэн услышал, как открылась дверь с другой стороны холла и почти сразу – сдавленный вскрик. Потом закрылось окно, и через какое-то время Франческа пришла обратно, бережно, как ребенка, держа в руках книгу. Книжный блок оторвался от обложки, обнажив переплет.

– Ветер, – объяснила она то ли Юэну, то ли самой себе. – Сдул ее с его стола.

Юэн протянул ей страницу, надеясь как-то ее успокоить.

– Ее можно заново переплести. Уверен, ваш отец без труда найдет хорошего мастера.

Франческа посмотрела на страницу и еще крепче вцепилась в книгу.

– Он не может, мистер Харгривз.

Юэн не был уверен, что хочет узнать причину. Вместо этого он спросил:

– А о чем, собственно, книга?

Франческа Дартмут посмотрела ему в глаза и ответила:

– Смотрите сами.

Юэн был тронут ее доверием. Он положил свою страничку на стол и принялся осторожно листать книгу. Это была история Тома Рида, человека, миссией которого стало противостояние людям, приносящим миру наибольший вред, – переубеждение или, если это не поможет, их ликвидация. Был ли он посланцем Господа или безумцем – или и тем и другим? Некоторые его мишени были политиками, другие возглавляли религиозные организации, один оказался газетным магнатом. Рид так и не узнал, кто подослал к нему убийцу в самом конце романа. Юэн решил, что в книге не хватает еще страниц, но недоставало лишь той, что он принес.

– Я не совсем уловил сути…

– Как и мой отец. Он не понимал, что люди, которых он высмеивал, имеют большую власть. Один из них, связанный с издательским бизнесом, позаботился, чтобы никто не взял книгу в продажу, а потом, через одну из своих компаний, выкупил весь тираж и сжег его. Отец отослал оставшиеся у него экземпляры в газеты, которые не принадлежали тому человеку, но никто не откликнулся. Себе он оставил лишь один экземпляр. Он не хотел, чтобы кто-то знал, где он живет, – боялся, что они могут попытаться расправиться с ним и уничтожить и эту книгу.

– Но вы же рассказали в деревне, что он тут жил.

– Только после его кончины.

Эта фраза не стала для Юэна сюрпризом. Он закрыл книгу. На обложке черного цвета стояли имя и фамилия автора, между которыми красовалось название книги. Буквы были разного размера, и из заглавных складывалась фраза «Узреть Господа». Он перевернул книгу и посмотрел на фотографию на обороте обложки.

– Его я и видел на пляже. Это он бежал за страницей.

– Я вам верю. – Франческа Дартмут глубоко вздохнула. – Он любил говорить, что не умрет совсем, пока на свете есть хоть одна из его книг.

В ту же секунду Юэн понял:

– Тогда последняя фраза не значит, что Бога нет. Она может подразумевать, что нет конца.

– Я не думала об этом.

Помолчав, Франческа с благодарностью добавила:

– Думаю, вы увидели истину.

Юэн пытался пристроить страницу обратно в книгу, но Франческа сказала:

– Знаете, оставьте ее себе. По-моему, вы сделали ее своей.

Он запротестовал:

– Вам не кажется, что…

– Мне кажется, что вы наполнили ее смыслом, и она должна быть у вас. Может, она имеет особое значение. – Она посмотрела на Юэна и тихо сказала: – Если это так, то мой отец еще не совсем покинул меня.

Юэн не нашел, что ответить. Уже уходя, во дворике перед домом он сделал вилле неуклюжий комплимент:

– В оливках у вас недостатка не будет.

– Может, возьмете немного с собой? Наши оливки продавали в местной лавке, но потом ее переделали в бар.

Она сбегала внутрь и вернулась с корзинкой, полной мясистых оливок.

– Вот, вам и вашей жене. Наслаждайтесь оливками и… друг другом.

Она помахала ему рукой, когда закрылись ворота. Юэн пошел вдоль забора, и ему показалось, что он увидел кого-то за деревьями. Тот сразу скрылся – ему нужно было лишь повернуться. Виллы вдоль дороги уступили место многоквартирным домам, а Юэн все оглядывался. Однако за ним никто не шел, а страница была надежно спрятана в кармане у сердца. Он решил не стучаться в дверь, на случай если Джойс спит, и сам открыл ее, торжественно неся перед собой корзину, на случай если Джойс не спит. Но все эти предосторожности пропали даром: в комнате ее не было.

На балконе тоже было пусто. Он набрал ее номер и услышал, что телефон звонит в комнате. Он лежал на столике у кровати, прижимал обрывок бумаги с запиской: «Ушла плавать». Вместо подписи стояла единственная буква «Х», одна из палочек которой была почти вертикальной. Он выбежал на балкон и стал всматриваться в море между двумя отелями.

Далеко в море виднелась фигура, размером не больше висюльки-талисмана на браслете. Оранжевый купальник. Это она.