Театральная площадь

– Ваня, ну разве я против говорю? Я же пошутила! – Совершив этот типично женский маневр, Люся решила, что одних слов недостаточно. – Ты не сердишься? Нет? Точно нет? Тогда целуй меня. Целуй, а то не поверю!

Ваня наклонился к Люсе, но тут послышался шум машины, которая мчалась, разрезая ночь светом фар, и молодой человек увлек свою спутницу в темный переулок за театром, где можно было без помех целоваться сколько угодно.

– Ой, Ваня! – хихикнула девушка после того, как ее поцеловали не то в пятый, не то в шестой раз. – Погоди… дай дух перевести… – Она оторвалась от своего спутника, сделала шаг назад, покачнулась и ойкнула. – Ваня!

– Ну что? – спросил молодой человек, улыбаясь во весь рот.

– Ваня, я на что-то наступила, – обиженно сказала Люся, хлопая ресницами. – Я сейчас чуть не упала!

Ее спутник наклонился, рассматривая то, на что она наступила, потом внезапно посерьезнел и стал хлопать себя по карманам, вполголоса бормоча ругательства.

– Вань, ты чего? – пролепетала девушка, струхнув. Она ничего не понимала.

Достав коробку спичек, Ваня зажег одну из них и осветил то, что бесформенной грудой лежало у стены. При ближайшем рассмотрении груда оказалась телом, и было не похоже на то, что оно принадлежит живому человеку.

– Ваня! – завизжала Люся, хватая спутника за локоть.

– А, ч-черт…

Спичка упала на асфальт и погасла. Дернув рукой, Иван стряхнул пальцы девушки и зажег следующую спичку.

– Ваня… – заныла Люся. – Ванечка!

Она сделала попытку снова вцепиться в него, но на сей раз Иван отвел ее руку.

– Ты можешь подержать коробку? – спросил он.

– Зачем? – в ужасе пролепетала девушка.

– У меня только две руки. Я хочу его осмотреть.

– Я… я…

Не слушая Люсю, Иван вручил ей коробку спичек, а сам наклонился над телом, осветив его спичкой. Свободной рукой потрогал пульс, нахмурился, зачем-то осмотрел шею лежащего, а затем и голову. Спичка догорала, и Иван задул ее уже тогда, когда пламя стало обжигать ему пальцы.

– Дай сюда коробку…

Он зажег новую спичку. Выражения его лица Люся не понимала – и не хотела признаться себе в том, что он ее пугает.

– Какая-то странная у него одежда, – пробормотала она, дрожа всем телом.

На лежащем было белое обтягивающее трико и нечто вроде пестрого короткого камзола, богато украшенного вышивкой и позументом. Глаза мужчины были открыты и смотрели мимо молодых людей в никуда. Закончив осмотр, Иван осветил спичкой циферблат часов на своем запястье.

– Семнадцать минут первого… Хотя что это дает? Ничего не дает…

– Ваня, – пробормотала Люся, совершенно растерявшись, – он что, умер?

– Да не умер, а убит, – буркнул Иван, распрямляясь. Он задул спичку, бросил ее и спрятал коробок в карман.

– Ваня, я боюсь. Ваня…

– Не надо бояться, он тебе ничего не сделает. Вот что, я иду к метро, там на посту стоит милиционер. Я приведу его сюда. А ты…

– Ваня, я тут не останусь! – отчаянно вскрикнула Люся и зарыдала. – Ваня, не бросай меня…

– Люся, перестань… Люся!

– Почему мы вообще должны им заниматься? Пусть кто-нибудь другой его найдет! Такой хороший вечер был… ресторан… так славно посидели… Зачем все портить?

– Люся, ты в своем уме?! – рассердился Иван. – Я муровец, между прочим… Я не могу его бросить и сделать вид, что ничего не было!

– Я тут не останусь!

– Люся, послушай…

– Нет, нет, я пойду с тобой! Если его убили… Вдруг тот, кто убил, все еще здесь? Нет, Ваня, я не хочу оставаться одна!

Признав, что в ее словах есть резон, Иван смирился.

– Хорошо, идем со мной… Я расскажу милиционеру, что случилось. Еще опербригаду с Петровки вызывать придется… Пошли! Чем быстрее мы со всем этим разберемся, тем лучше…

Однако когда через несколько минут Иван в сопровождении милиционера и спотыкающейся от ужаса Люси вернулся в переулок за Большим театром, труп исчез. И более того – ничто, ни одна деталь не указывала на то, что тут недавно произошло преступление.

Глава 2. Военный совет

Не в балете ли весь человек?

Н. Некрасов

– Вот прям так взял и исчез? – недоверчиво спросил Петрович.

В кабинете было накурено. Дымили все – и уже знакомый нам Иван Опалин, и старый опытный опер Карп Петрович Логинов, которого коллеги называли просто по отчеству, потому что он не жаловал свое имя и периодически грозился его сменить, но за истекшие годы так и не решился. Попыхивал папироской молодой курносый Антон Завалинка, который начал работать в угрозыске совсем недавно, дымил душистой сигаретой высокий атлетичный красавец Юра Казачинский, сменивший на своем веку множество профессий и в конце концов приставший к опербригаде Опалина. Все они собрались, чтобы обсудить странное вчерашнее происшествие, в которое оказался замешанным их непосредственный начальник.