Театральное наследие. Том 1

Вы выходите в самочувствии: «Нет, я этого не допущу!» Кого-то провожаете, кому-то в дверях поклонились. Может быть, вы издали посмотрите на затылок Каренина, чтобы понять, в каком он сегодня состоянии, и потом направитесь к нему. Он почувствует и повернется. Это поможет зрителю.

(Повторение сцены.)

Теперь вы слишком заняты провожанием. Проводили, кому-то поклонились, но все это в вашем «монологе» (зерне). Вы ищете Каренина, но со своей задачей: «Нет, я этого не допущу!» — а не только чтобы поздравить его с наградой.

Когда вы увидели его спину, опять с новой остротой вас забрала мысль: «Нет, я этого не допущу!»

(Повторение сцены.)

«Поздравляю»… Лидия Ивановна говорит «поздравляю» и думает: «Вот сейчас я приступлю к главному».

Может быть, ваша влюбленность в Каренина позволят вам взять его руку в свои. Потом вы оглянетесь, нет ли здесь кого-нибудь. Вы подойдете с Карениным к авансцене, двинетесь вперед, а толпа постепенно обратится в фон.

Может быть, вы так поздравите его с наградой, как никто не поздравлял. Найдите поздравление влюбленной женщины, которая действительно счастлива, что Каренин получил такое отличие, счастлива без всякого фарисейства. Может быть, направляясь к нему, вы остановитесь, выражая свое довольство {293} тем, что эта лента очень идет ему, и очень многозначительно поздравите его. Этим поздравлением Лидия Ивановна должна сказать многое.

(Повторение.)

(Н. П. Хмелеву.) Вы, может быть, не собирались целовать ей руку, но она своим пожатием так много выражает, что вы поцелуете.

(М. А. Дурасовой.) Это будет целый кусок. Вы поздравляете Каренина с высокой честью, с царской милостью. Это идет: от благоговения, а не просто от хорошего настроения. Выразится оно не в улыбке, а в чем-то другом. Вероятно, в поздравлении вашем будет и почтение, и гордость.

Искать надо. Ищите — и найдете.

(Повторение.)

Попробуйте взять его руку двумя руками, и, когда он наклонится, вы, может быть, охватите его голову и поцелуете. Потам вы взяли его под руку, идете с ним и сразу переключаетесь на зерно: «Нет, я этого не допущу!» Это переключение будет у вас, вероятно, очень энергичным.

(Повторение.)

(М. А. Дурасовой.) У вас все время улыбка на лице. Она могла бы быть, но она мешает выявлению более важных психологических линий. Ведь вы с глубоким вниманием слушаете все то, что он говорит вам. Вы даете оценку тому, что он говорит, как бы соображаете, даже как будто киваете головой. Это — содержание данного куска. А ваша улыбка уводит меня от этого содержания. Я не говорю, что ее не может быть, но она мешает воспринимать содержание куска. Если бы у вас была улыбка оттого, что вы его поздравляете, или оттого, что вы сказали о Сереже «ангел», я бы сказал: не та задача. Но у вас улыбка «вообще». Как ее убрать?

Разговаривая с Карениным, вы думаете: «Вы мало себя цените, не сознаете, какая вы великая личность!» В образе Лидии Ивановны должно быть как можно больше изумления перед Карениным. Все, что кругом него, — это все чудеса. Она очень восторженная, но это выразится вовсе не в улыбке. У нее все идет от глаз; это, вероятно, большие, ясные глаза. Мальчик в ее терминологии — «ангел». Никакого сомнения нет, что «господь бог воплотил одну из лучших своих мыслей в вашем сыне — в цесаревиче и в вашем сыне». Это страшная восторженность. И вы не бойтесь преувеличить. Если вы произносите слово «ангел», то произносите так, чтобы чувствовалось «крыло белизны».

У Лидии Ивановны жадное внимание ко всему, что говорит Каренин. Он говорит о сыне, а вы думаете о том, как Сережа {294} похож на своего замечательного отца. Это, конечно, не будет главным в вашей встрече. Вы заставляете себя думать, что о ребенке вы говорите не для воздействия на Каренина. Ребенок с таким сердцем не может быть дурен, а если он дурен, то виновата «она». Значит, опять ваша мысль направится к Анне. Злоба у вас не исчезает.

Если вы пришли с мыслью: «Я этого не допущу!», с этим качеством темперамента, то в сцене не будет отклонений, а вся она будет насыщена очень большой энергией, энергией сдерживаемой. Поэтому вы будете говорить фразу: «Да, но сердце! С таким сердцем, как ваше, ребенок не может быть дурен!» — в той же «температуре» ненависти к Анне.

(Повторение.)

Так, как вы говорите, это получается рыхло. Эта фраза у вас вне крепкого, стального стержня сцены. Ведь вы все время готовитесь к главному разговору. Но вы не должны терять времени. Может быть, вы его где-то приласкаете. Но нигде не теряйте своей активности.

Каренин жалуется вам, что у ребенка есть склонности, которые мешают росту человека. А вы ему на это отвечаете, что он должен беречь ребенка, не допускать к нему чуждого влияния, особенно влияния матери, потому что только тогда возможно дурное, а вообще сын Каренина не может быть дурен. Вам нужно подвести его к главной теме разговора, а для этого вам нужно все время держать его в руках и не распускаться самой.

* * *

5 марта 1937 года.

Сцена «У Бетси».

Вл. И. Немирович-Данченко.