Театральные комедии. Том 1

АНДРЕЙ. Что ты натворил?

ДАНИИЛ. Ничего. Я только молчал.

АНДРЕЙ. Это на тебя похоже – ты и молчанием способен вывести человека из себя.

ДАНИИЛ. Нет, я конечно не против… женщина приятная. Но она неожиданно вообразила, что я влюблен в нее.

АНДРЕЙ. В мою тещу?

ДАНИИЛ. Почему сразу в тещу? Все женщины кому-то кем-то доводятся. Зачем оскорблять?

АНДРЕЙ. По-твоему, быть моей тещей, оскорбление?

ДАНИИЛ. Ты пытаешься ее унизить, во всяком случае – подчеркнуть ее возраст. Лучше на себя посмотри! Она выглядит моложе тебя!

АНДРЕЙ. Тут я согласен. А тебе так вообще фору даст. Бегает, как газель, а по стенкам лазит, как обезьяна.

ДАНИИЛ. Сам ты обезьяна – бабуин на надувных колесах. И других хочешь надуть!

АНДРЕЙ. Тише ты! Не кричи. И чего она разревелась?

ДАНИИЛ. Для меня ее предложение оказалось настолько неожиданным, что я неадекватно отреагировал.

АНДРЕЙ. Как неадекватно?

ДАНИИЛ. Я молчал.

АНДРЕЙ. И все?

ДАНИИЛ. А то ты не знаешь, как надо отвечать, когда тебе объясняются в любви?!

АНДРЕЙ. Раньше знал, да теперь позабыл.

ДАНИИЛ. Может напомнить, хотя бы по Полину?

АНДРЕЙ. Про Полину не надо – мы только что с ней разругались.

ДАНИИЛ. Ты отказал ей в квартире.

АНДРЕЙ. Она мне отказала… в квартире… И где бы то ни было.

ДАНИИЛ. Почему?

АНДРЕЙ. Потому – что порядочная девушка. Думаешь, ей приятно постоянно кривить душой?

ДАНИИЛ. Не знаю. Тебе это больше известно.

АНДРЕЙ. Может и больше. Но я, во всяком случае, не довожу женщин до слез! Что собираешься делать?

ДАНИИЛ. Не знаю. Никогда не предполагал, что Альбина настолько чувствительна.

АНДРЕЙ. Альбина Егоровна?

ДАНИИЛ. Какая она тебе Егоровна?! Тоже мне Петрович нашелся! Лучше подумай, как ей было слушать мое тупое молчание?

АНДРЕЙ. Мне осталось только о вас думать.

ДАНИИЛ. А ты представь, войди в ее положение. Предположим, некий Петрович…

АНДРЕЙ. Какой Петрович?

ДАНИИЛ. Престарелый! Да-да, престарелый Андрей Петрович, этакий потрепанный донжуан, признается в любви молоденькой девушке, скажем Веронике…

АНДРЕЙ. Мне и предполагать нечего. Я только что именно это и сделал.

ДАНИИЛ. …А она насупилась и молчит. Погоди, что ты сказал?

АНДРЕЙ. То, что она, в отличие от тебя, не молчала.

ДАНИИЛ. Ты хочешь сказать?..

АНДРЕЙ. …Что у нее сердце отзывчивей, чем у тебя – истукана.

ДАНИИЛ. Господи! Ты и Веронике заморочил голову?!

АНДРЕЙ. Это она мне заморочила… вернее, опутала, как только вошла. Я сразу понял, что угодил в ее сети.

ДАНИИЛ. И я, кажется, тоже… угодил… И что нам теперь делать?

АНДРЕЙ. За вас не знаю. Можете с Альбиной по стенкам лазить. А мне самое время начать праведную жизнь…

Входит АННА.

АННА. …За спиной жены. Вот это праведник! Праведник из праведников! Думаешь, я не догадываюсь, почему Полина рыдает?

АНДРЕЙ. Вам рыдать, как с горы катиться. Какую-нибудь сережку утеряла.

АННА. Этого Сережку иначе зовут! Думаешь, если инвалид, так тебе все дозволено?!

АНДРЕЙ. Хватит упрекать меня недугами! Я не из тех, кто собирается отдыхать вечно. Вот встану и пойду!..

АННА. …Из этого дома. Был бы здоровый – давно бы выставила! Ночевал бы в своем магазинчике среди пластмассовых роботов! (В гневе уходит.)

АНДРЕЙ. Она с ума сошла.

ДАНИИЛ. Напротив, рассуждает очень здраво. Какой жене понравится любвеобильный гуляка-инвалид?

АНДРЕЙ. Тогда я больше не инвалид! (Выпрыгивает из коляски.) Я совершенно здоров!

ДАНИИЛ (заталкивая Андрея в коляску). Нет, ты болен… болен на всю голову, если не понял, что она сказала. Как только поднимешься на ноги, она тебя… в шею!

АНДРЕЙ. Ну и что?

ДАНИИЛ. Еще и расскажет повсюду, как ты притворялся.

АНДРЕЙ. Она не знает.

ДАНИИЛ. Полина ее просветит.

АНДРЕЙ. Ты думаешь?

ДАНИИЛ. Обманутая женщина еще не так тебе отомстит.

АНДРЕЙ. Господи! И что мне делать?

ДАНИИЛ. Перестань обзываться… сын мой. Не надо резких движений – у тебя поврежден спинной мозг. За головной я уже молчу.

АНДРЕЙ. И молчи.

ДАНИИЛ. Посидишь в кресле еще немного. Или хочешь, чтобы журналистка узнала о твоих фокусах?

АНДРЕЙ. Вероника? Ни в коем случае.

ДАНИИЛ. Обанкротишься по всем статьям. Вместо парламента попадешь в фельетон, а потом – в тюрьму!

АНДРЕЙ. Даниил, мне плохо… (Хватается за сердце.)

Входит АЛЬБИНА.

АЛЬБИНА. Андрюша, что с тобой? Тебе плохо?

ДАНИИЛ. Обычное дело. Кому из инвалидов хорошо? Завидует здоровым. Узнал о вашей шведской стенке.

АЛЬБИНА. Тогда я откажусь.

ДАНИИЛ. Нет-нет, не надо. Лучше я буду привозить его к вам и начнем реабилитацию.

АЛЬБИНА. В любое время. И вы, Даниил, не стесняйтесь – приходите в любое время, и днем и ночью.

ДАНИИЛ. И в самом деле. Почему бы не попробовать? Иной раз физкультура творит настоящие чудеса.

АЛЬБИНА. Андрюша, попробуй шведскую стенку – она поможет.

АНДРЕЙ. Да мне сейчас хоть на эту царапайся! (Указывает на стену.)

ДАНИИЛ. На эту не надо. Лучше пойдем прогуляемся.

АНДРЕЙ. Я сам.

ДАНИИЛ. Куда ты сам?

АНДРЕЙ. В городской парк – там легче думается. Тем более сейчас – когда появился пандус. (Уезжает на каталке.)