Тебе единому согрешила

К ней шел высокий, широкоплечий, немолодой ксендз, держа в руках соломенную шляпу. Она заметила белизну его лба, красивую форму головы, резкое противоречие между внимательным, проницательным взглядом и очень нежным рисунком рта. Но даже и в губах было противоречие, — он были чувственны, добры, насмешливы и скорбны. Это противоречие восхитило Мечку. Она встала навстречу, улыбаясь.

Он представился.

— Ксендз Ришард Иодко.

Он сел на скамью, как раз против Мечки у фонтана, и рассказал, что привез поклоны от Лузовских. Тэкля прихворнула дорогой. Эта маленькая женщина недолговечна, без сомнения! Стэня уже уехала к бабушке.

Мечка слушала его с громадным удовольствием. Радость струилась в этом человеке. Ей казалось, что она стоит, вся залитая солнцем и овеянная свежестью моря. Какой он был сильный, простой… Она смотрела на него с восхищением, беспричинно улыбаясь. Потом они пошли и сидели долго в ее комнате. Хозяйка-немка сервировала им чай, поглядывая на них не без лукавства. Мечка знала теперь, что ксендз Иодко — настоятель в южном городке У., что у него вышли неприятности с правительством и что, обыкновенно, он много путешествует. Он с некоторым изумлением пересмотрел ее книги.

— Ах, не будьте дэвоткой!..

Когда ксендз Иодко ушел, Мечка осталась в некотором волнении.

— Право же, он — чудесный человек, — бормотала она, пряча подальше томики с надушенными названиями.

На другой день ксендз Иодко служил мессу в костёле св. Антония Падуанскаго.

Мечка подумала, что этот костёл, залитый светом, голубой, радостный, весь в цветах, особенно подходил к нему самому.

Она сказала ему в то утро:

— Я бы хотела исповедаться у вас…

Ксендз Ришард уклонился:

— Разве здесь мало аббатов?

В конце недели он зашел к ней проститься.

Как и в первую встречу, Мечка сидела в саду. Солнце горело на ее; волосах. Он снял соломенную шляпу и смочил ее в бассейне. Его пальто с пелериной слегка раздувалось.

— Не правда ли, — сказал он, шутя и брызгая на нее водою, — не правда ли, мы еще встретимся с вами?

После его отъезда она ходила несколько дней, словно в тумане. Ее мысли к нему были молитвами, и ее восхищение перед ним — нежным и очень грустным. Когда из Вены она получила его первое письмо, ласковое и чуть-чуть насмешливое, ей показалось это целым событием.

Она стала ежедневно ходить на почту. Биоро смотрел на нее жалкими глазами.

Ей пришла мысль: уехать из Н-ска и жить в У., около ксендза Иодко. В сущности, она давно хотела выбрать новый город, ибо она знала, как перемена возрождает человека. Кроме того, она не была связана ни материально, ни духовно, ни с кем и ни с чем.

Она ходила растерянная по Женеве, и только после настоящей борьбы с самой собой ей удалось потушить это желание.

«Неужели же я стану делать новые глупости?»

И она думала о печалъном примере Тэкли.

«Нет, привязаться к ксендзу… Нет…» Она снова обедала у мадам Гоншэ. Там были перемены. Коммивояжер, парижанка, доктор давно уехали. У красивой бельгийки умерла ее маленькая дочь, обевшись фруктами на кухне. И теперь молодую женщину развлекали наперебой. Агент страхового общества занял квартиру Лузовских и за общим столом чувствовал себя главной персоной. В день своего отъзда Мечка застала мадам Гоншэ на кухне. Швейцарка торжественно указала на громадную корзину. Между нежными белыми нарциссами, розами и ирисами торчали пупырчатые желтовато-синие зарезанные куры, круглые аппетитные хлебцы, овощи, бутылки с чем-то, фрукты не первого качества.

— Вы должны были давно уехать, мадам! — воскликнула швейцарка, — этот климат поедал вас.

И она занялась счетом, мгновенно позабыв о Мечке.

Мечка зашла и на почту. Она не ждала писем, но ей хотелось увидеть Биоро.

Увидев ее, Биоро принужденно улыбнулся.

— Мадам вернется обратно?

— Я не знаю, месье.

— Мадам осталась довольна Женевой?

— Да, месье.

Они пожали друг другу руки, чтобы уже никогда не встретиться в жизни.

Осенний вечер, в который уезжала Мечка, был нежен и ровен. Мечка медленно гуляла по вокзалу. С удовольствием смотрела она на вагоны.

Глава вторая

В Н-ске дом, где жила Мечка, был старый, с темным подъездом, без швейцара. Нижний этаж занимала контора господина Пашица, второй переполняли жильцы, а в третий недавно переехал сам хозяин. На одном углу улицы красовалась гостиница, еще не снявшая летних парусиновых маркиз, на другом — сквер. Сквозь редкие деревья можно было видеть, как по ту сторону бегал трам и как по широким ступеням банка подымались люди.

Тощий, развинченный господин Пашиц сделал визит Мечке. Он просил ее похлопотать у ксендза Игната Рафалко о постоянной скамье в костёл для французского консула, считая Мечку дамой-патронессой с дэвоткой. Мечка засмеялась и отослала его к самому ксендзу. Однако знакомство состоялось.

В ближайшее воскресенье она поехала к Лузовским.

Осенний день быль великолепен, и публика гуляла, как весною, в городском саду, и в скверах, и около церквей.