Тебе меня не получить

Грай опустился на колени посередине медной шестиконечной звезды, чьи лучи прутья были намертво вмурованы в каменный пол. Вздохнул, качнулся, садясь на пятки, снова вздохнул – не просто так, дым из разожженных курильниц, стоящих в углах пентаграммы, помогал сосредоточиться. А это сейчас очень бы не помешало. Нельзя входить на Нить с неспокойной душой, с липкими, ненужными мыслями – чужое, особенно уже мёртвое, летит на них, как мухи на мёд. В Лабиринте же и так приобретаешь слишком многое, гораздо больше, чем хотелось бы.

Но ещё больше теряешь. Знать бы заранее что?

Грай снова вздохнул. Синеватое пламя светильников каким-то чудом пробиралось под закрытые веки, пятнало темноту. Или это лишь от напряжения казалось?

– Смотри-ка, дышит, – раздалось у экзорциста за спиной.

– А, по-моему, храпит, – отозвался второй. – Сачок, самый настоящий.

– Главное, чтоб воздух не портил, – проворчал третий. – Здесь и так воняет, как у Лашки под юбкой.

– Кто такая Лашка и зачем ты у неё под юбкой нюхал?

– Придурки, – вынес вердикт Грай, глотая совсем не нужную сейчас улыбку. – Дебилы. Пошли вон!

– Надо ж так надымить! – Лис уселся напротив, совсем уж дико скрестив ноги, положив пятки себе же на колени. – Что ты тут палишь? Серу?

– Её, – подтвердил Барс, опускаясь на колени слева. – Как же без неё, родимой? Между прочим считается, что для демонов запах горящей серы всё равно, что для нас розовое масло.

– Говори за себя, – огрызнулся рыжий. – По мне так всё одно вонь.

– Извини. – Олден, легко коснувшись плеча капитана, устроился справа, складывая из пальцев какую-то сложную фигуру. – Полосатик мне объяснил, что панические атаки бывают у всех. Хочешь, он и тебе объяснит?

– Нет, – отчеканил Грай. – Я даже не хочу, чтобы мне объясняли, что вы здесь делаете. Просто убирайтесь. Бегом!

– Ты что-то слышал? – поинтересовался красавчик у следопыта.

– Дом старый, – пожал плечами Барс. – Постоянно что-то то пищит, то шипит, то скрипит. А ты?

– Ухи дерьмом забило, – припечатал Лис, хлюпая носом.  – Начинайте уже, а то мне сейчас весь нюх напрочь отобьёт.

– Вы не понимаете, – процедил сквозь зубы Грай. – Просто… Я вам не всё сказал.

– Он нам не всё сказал, – зачем-то просуфлировал Барс.

– Да ты что? – вытаращился Олден. – А казалось, душа парень, прям на распашку!

– Бывает, – резюмировал рыжий, ковыряясь когтём в ухе.

– Это… – Экзорцист снова вздохнул, правда, на этот раз не для сосредоточения. Но ведь они не отвяжутся! А идти с таким проводником… Да легче сразу камень на шею нацепить и в реку! Прав был Владыка, чтоб его бесы отымели. Любая иголка рано или поздно вылезет. Только уже ржавой. – Это про Юэй и Одинца.

– Да пошёл ты, – обиделся Лис.

– Серьёзно, брат, – поддержал фламика Олден, – не набирай.

– Грай, – мягко, будто с душевно больным разговаривая, начал Барс. – Если ты хочешь сказать, что Одинец тебе вместе с женой рога наставляли, то, извини, не поверю.

– Нет, рога они мне не наставляли, – усмехнулся командир, – а вот всё остальное… Я до сих пор не уверен, что Юэй… Что там на самом деле было управление разумом. Уже потом я нашёл её дневник, а она очень хотела, чтоб я его нашёл, только… Ну, не копался в её вещах, не слишком интересно было.

– Погоди, погоди, – зачастил Олден, – да когда ты её в столицу привёз, Юэй…

– Точно, – кивнул Грай. – Ей две луны до родов оставалось. Но им с Одинцом это не помешало. Нет, ничего не было, вроде они даже не целовались, только какая разница-то? Мне кажется, что она и меня, и ребёнка возненавидела. А когда старый погиб…

Лис длинно присвистнул.

– И ты совсем ничего не замечал? – спросил Барс.

– Совсем. А ты говоришь, я пытаюсь смерть исправить, – Грай провёл рукой по волосам, рассматривая медную шишку в центе звезды. В блямбе отражалось синеватое пламя светильников и гротескные, искорёженные силуэты братьев. – Представляете, куда я вас с таким заведу?

– Ну, положим, заведу вас я, – почти легкомысленно и почти без напряжения заявил Олден, – ты только путь откроешь. И кто сказал, что Лабиринтом управляют наши желания?

– Жаль, что никто не доказал обратного, – проворчал Лис, беря красавчика за руку. – Ладно, хорош трындеть. Я вроде пока тут главный, так что начинаем.

– По крайней мере, самоопределился тот, кто будет отвечать перед Владыкой, – заметил Барс.

– Психи, – заключил Грай, замыкая круг. – Все вы конченные психи.

– Безумству храбрых… – крикнул Олден.

Но что он там с этим безумством делать собрался, осталось так и не выясненным, потому что голос блондина захлебнулся в обжигающе-горячем потоке воздуха, ударившего из лучей звезды.

***

Усталость и апатия начали брать своё, и даже ужас притупился. Теперь Ора прекрасно понимала тех, кто оставался на месте и просто сходил с ума. Ведь это так легко: сесть, а ещё лучше лечь, и больше не искать не пойми чего, не думать ни о жажде, ни о голоде, который по сравнению с желанием хотя бы язык смочить казался совсем незначительной неприятностью.