Тебе назло

Я улыбнулась в сторону, а Генку обняла покрепче и в щёку его поцеловала, когда он голову ко мне повернул.

— Ты дурак.

— Дурак, — согласился он довольно легко, но несколько возмущённо. А я рассмеялась. Потом волосы его пригладила.

— Мне просто было интересно, о нём сейчас все говорят. Гена, — позвала я, — ну не выдумывай, при чём здесь Емельянов? — И тут же тему сменила. — Ты когда домой приедешь?

Он помолчал, смотрел в окно, но я почувствовала, что расслабляться начал. Выдохнул, на сидении немного развернулся, и я смогла до его губ дотянуться, легко поцеловала.

— Не знаю, я позвоню.

— Позвони. Я буду тебя ждать. — Я говорила немного игриво, с удовольствием отмечая появившийся в Генкиных глазах блеск. — Но если ты снова вернёшься в три… — Мы смотрели друг другу в глаза, и Завьялов, в конце концов, рассмеялся.

— Постараюсь пораньше, — пообещал он.

Я кивнула, а потом от Генки отодвинулась. В окно посмотрела. Заметила на крыльце Ваньку, но заинтересовал меня не он, а Светлана, которая вышла из дома вслед за ним. Ванька ей что-то живо рассказывал, видимо, о мультике, снова начал принимать смешные позы, но Света только кивала, а смотрела в сторону автомобиля Завьялова. Сквозь тонированные стёкла меня видеть, конечно же, не могла, и поэтому я вряд ли ошибусь, если скажу, что интересовал её именно Генка. Она даже со ступенек крыльца торопливо спустилась, направляясь к машине, а я, заметив это, Завьялову сказала:

— Поезжай. — И дверь открыла, из автомобиля вышла, стараясь держаться непринуждённо. Краем глаза заметила, что Света, увидев меня, остановилась, а я Генке ручкой сделала на прощание. Заработал двигатель, машина с места тронулась, а я направилась к дому, прямо навстречу Светлане, но на неё лишь короткий взгляд бросила, и руки раскинула, чтобы Ваньку поймать.

— Ну что? Мама-папа где? Рассказал им уже про мультик?

— Сейчас расскажу.

До самого ужина я из своей комнаты не показывалась. Генка всё-таки прав, ночью я не выспалась, и сейчас решила этот пробел восполнить, а если честно, больше заняться нечем было. Я открыла балконную дверь, задвинула тёмную штору и легла, правда, ещё раздумывала, не позвонить ли Завьялову и не рассказать ли ему, как я тут расположилась, со всеми удобствами. Такая маленькая месть за ту сцену ревности, которую он мне устроил. Но то, что заревновал, да ещё так, на пустом месте, можно сказать, было приятно.

К ужину я спустилась отдохнувшая и в приподнятом настроении. Папка только что вернулся, я видела из окна своей комнаты, как его машина подъехала, и получилось так, что я его у двери и встретила. Спустилась вниз и сразу в его объятия угодила.

— Как дела? — спросила я, стараясь при этом ему в лицо заглянуть.

Он сделал вид, что удивился моему вопросу.

— Нормально всё. А почему спрашиваешь?

Я решила, что лезть в бутылку не стоит, и лишь плечами пожала.

— Просто спросила.

Он меня пониже спины хлопнул, когда я мимо проходила, и я в отместку поинтересовалась:

— С Никой помирился?

— А что, я с ней ссорился?

— Ну, ты может, и не ссорился, а вот она с тобой… — Я многозначительно приподняла одну бровь. Нарвалась, и Филин мне кулак продемонстрировал.

— Не лезь во взрослые дела.

— Я — не лезь? Папа, ты помнишь, сколько мне лет?

— Помню. И скажу, что я не очень доволен этим фактом.

— Эх ты. — Я на диван села и ногу на ногу закинула. — По журналисточкам заскучал. Все вы, мужики, такие, никакой надежды на вас.

Папка в начале рассмеялся, а потом ко мне подошёл, наклонился и на ухо проговорил:

— Это какие такие мужики тебя интересуют?

Я шутливо скинула его ладони со своих плеч.

— Ну тебя.

А за ужином сообщила:

— Познакомилась сегодня с Емельяновым.

Папка от еды оторвался и на Нику весёлый взгляд кинул.

— Вот, оказывается, в чём дело, — хмыкнул он.

Ника сыну на тарелку ещё немного салата положила, а потом на нас заинтересованно взглянула.

— А в чём дело?

— Да вот, Василиса мужской нравственностью озаботилась, присматривается, видимо. А тут ещё и Емельянов на горизонте замаячил.

— Я про Емельянова ничего не знаю, — воспротивилась я. — И не понимаю, при чём тут его нравственность.

— Что это такое? — заинтересовался Ванька.

— Нравственность?

Он кивнул.

— Я тебе потом расскажу, — пообещала Ника. — Папе это дело точно не доверю.

Я на отца посмотрела, но тот делал вид, что очень занят ужином, и глаз на жену с сыном не поднял. Я про себя хмыкнула, и решила родителя выручить, увести разговор с опасного пути. Вновь заговорила о моём знакомстве с Емельяновым.

— Мы встретились после сеанса, нас Генка познакомил. Признаться, я думала, что он старше. А ещё Завьялов сказал, что он "Мир" купил. А я даже не помню, что там было до последнего времени. Мебельный салон?

— Вроде да. Но парень поворотливый, что сказать.

— Он тебе понравился? — спросила Ника.

— Понравился? Не знаю. Вроде милый.

— Не женат, — вставил папка и рассмеялся, довольный собой. А когда мой возмущённый взгляд встретил, удивился. — Что, разве ты не хотела этого знать?

— Нет, не хотела.

Филин плечами пожал.

— Как скажешь.

— Папа, мы такой мультик сегодня смотрели! Про драки! Вася, скажи!