Тебе не поймать меня

Послышался страстный вздох, звук поцелуя, шуршание шелковой ткани.

Так, быстро-быстро ухожу отсюда. Компрометирующая молодую мачеху и пасынка ситуация и так была мне неприятна. Не признавала я адюльтер и не могла сочувствовать влюбленной паре.

Их связь не первый день продолжается. Вдруг их еще кто-нибудь увидит или догадается? Как же можно быть такими неосмотрительными! И как я не поняла природы их отношений раньше… Чего же Стелле не хватало? У нее же все есть. Достаток, приличный муж, дом. Зачем рисковать положением, репутацией, мнением общества? Да и нужен ли ей влюбленный мальчишка, способный ради дамы сердца пойти на безумства?!

А еще внутри меня зрел страх: вдруг Марк Аврелий видел меня… Глупости, он ясно дал понять, что собирается шантажировать того человека. Во-первых, с меня и взять-то нечего. И во-вторых, не открывала я сейф, не открывала! Только бумаги на столе просмотрела. Ларкинс всегда держал под рукой те документы, с которыми работал. Ну а если… Что мне тогда делать?

Я тихо отступила вглубь аллеи и побежала прочь от места разврата. Но сегодня опять был не мой день. Я не узнавала лабиринт. Не помнила этих переходов, пергол и статуй…

За поворотом раздались шаги и спокойные голоса. Принесла же кого-то нечистая сила! И куда податься расстроенной мне? Встречаться со своим зятем-рогоносцем и начальником полиции мне не с руки. Возвращаться обратно в беседку тоже… Попытаться скрыться в перепутьях лабиринта? Но куда они приведут?

В растерянности я заозиралась вокруг, пытаясь сориентироваться, понять, куда лучше убежать или спрятаться.

Тут из стены вечнозеленого кустарника проявилась мужская рука, схватила меня за плечо и бесцеремонно затащила … в небольшой грот? Как я могла не заметить такое укрытие?

– Тише, тише, леди. Всего лишь заклинание отвода глаз. Они нас не услышат и не увидят. Просто держитесь за мою руку, – зашептал мне в ухо граф Мансфилд.

– Спасибо, сударь. А можно упомянутую конечность убрать с моей талии?

– Сожалею, но это не очень хорошая идея, – и крепче прижал меня к себе. – Чтобы на вас действовала моя волшба, вам надо быть, как можно ближе ко мне.

– Что вы вообще здесь делаете, граф? – я попыталась подальше отодвинуться от мужчины. Привлекательного, кстати, джентльмена. И запах приятный.

– То же, что и вы, леди.

Неужели тоже пистолет топить собрались? Или подсматриваете за влюбленными парочками? На всякий случай решила возмутиться.

– Да что вы себе позволяете?!

– Леди, прекратите вырываться и шуметь. И дайте послушать!

– Это неприлично!

– Обнимать красивую девушку или подслушивать разговор?

– Все!

Роббинсон и господин Конорс подошли вплотную к нам и устроились на ближайшей скамеечке. И кажется мне, не случайно они выбрали именно сие место для отдыха.

– Да помолчите вы! – И нахал закрыл мне рот. Ладонью.

А я ее укусила.

Русоволосый тип выдержал, ругаться при леди не стал. Только зашипел, затряс рукой и злобно зыркнул глазищами:

– Неужели вам не интересно?

Пришлось сознаться:

– Интересно! Но страшно! И неприлично!

– Тсс!

Конорс, крепкий мужчина средних лет, уселся поудобнее и продолжил:

– А после сорока дней даже самый лучший некромансер не докажет, что было на самом деле. Более я сделать для вас ничего не могу.

Альбрус почмокал губами.

– Хорошо. Надеюсь, большего не потребуется. Никто и никогда не должен догадаться, что моему дядюшке помогли отправиться в мир иной.

– По прошествии сорока дней, разумеется. Во всех отчетах, документах и результатах экспертиз одно единственное заключение – самоубийство. Как вы и просили. Эээ, – начальник полиции суетливо потер ручки. – Надеюсь, не вы ему помогли… эээ…

– Нет, конечно! – возмутился толстяк. – Я разве похож на идиота? Тогда я бы вам платил, а не вы мне!

– И еще… – замялся собеседник и спрятал взгляд.

– Ах, как я мог запамятовать! Конечно же… – Альбрус достал из-за пазухи стопку фотокарточек и протянул Конорсу. Тот жадно их схватил, начал бегло просматривать.

Джеремайя, со мной в обнимку, проскользнул поближе к мужчинам и заглянул за плечо начальника полиции. Изображение на прямоугольных кусочках картона заставило меня покраснеть от смущения. Невинным девушкам на такое смотреть не пристало! И вообще, как они умудрились завернуться таким узлом? Это вообще возможно? А плеточка им зачем?

– Вы же понимаете, господин мэр, при желании я легко добуду новые, – почти нежно проворковал Роббинсон. Видимо, склонность к шантажу – семейная черта.

– Вы мне льстите, выборы в конце осени. И я буду очень осторожным, – Конорс спрятал фотокарточки за пазуху.

– Не будете. Люди не меняются, – Роббинсов опять стал похож на маленькую толстую собачку. Со злыми глазами. – И передавайте пожелания доброго здравия госпоже Конорс. Мы с женой соскучились по ее обществу.

Джентльмены раскланялись и разошлись.

Граф со вздохом облегчения отпустил меня. От русоволосого мужчины я чуть ли не отпрыгнула.

– Ну вот! Мы пропустили почти все важное! – укорил меня Джеремайя Мансфилд.

– Мы слышали достаточно!