Я отрицательно качаю головой и поднимаю глаза. Замираю, встречая прямой взгляд. Мы стоим, не нарушая зрительный контакт. В какой-то момент мне кажется, будто в них есть какая-то магия. Что-то есть в его глазах, что-то тайное и скрытое от меня. Как будто я не должна это видеть, не имею на это права. Мне кажется, ответ где-то рядом, вот-вот и я разгадаю. Мне нужно ещё чуть-чуть, пробраться чуть глубже.
Телефон из комнаты снова звонит. Выпустив выдох, будто все это время держал его в себе, Себастьян аккуратно проводит полотенцем по моим волосам, бросает мне на плечи и, обмотав меня им, выходит. Я на автомате придерживаю кончики полотенца на груди, начиная мысленно злиться на того, кто нарушил этот момент. Ведь мне не показалось? И я действительно видела в его глазах что-то большее.
Выйдя из ванной, я обнаруживаю Себастьяна в комнате. Он стоит, держа в руке все ещё звонящий телефон и смотрит в экран, не спеша брать трубку. Заметив меня, он поднимает лицо и какое-то время молчит.
— Ты можешь идти к себе, Лесли, — наконец проговаривает ровным голосом. Глаза его при этом снова застекленели. — Я тебя больше не задерживаю.
Сильнее кутаясь в полотенце, я чувствую как внутри что-то больно стянулось, и молча иду к двери. Звонок телефона позади обрывается.
— Да, — отвечает не мягко, но и не твердо.
Выйдя наружу, я закрываю за собой дверь комнаты, и неожиданно для себя останавливаюсь, прислушиваясь.
— Привет, Агнесс, — слышу приглушённый дверью выдох. — Прости, я был занят, не слышал твоего звонка.
54
— Гретта, привет, — я выныриваю из-за угла, бодро здороваясь с домработницей.
Девушка вздрагивает и легонько вскрикивает, выронив распылитель для жидкости.
— Мисс, — она прикладывает ладонь к груди, переводя дыхание. — Вы напугали меня.
Я улыбаюсь, глядя как она наклоняется и возвращается в работе, пшыкая на лепестки непомерно широкого фикуса, равномерно распыливая капли воды по всей поверхности.
— Извини, — на моих губах все еще играет дежурная улыбка. — Как у тебя дела? Может тебе нужно помочь с чем-то?
— Ну что вы, мисс, — качает головой девушка. — Я вполне справляюсь.
Я наблюдаю, как она брызгает по зеленым лепесткам, переходя от одной поверхности к другой, и сама с интересом провожу по них пальцами.
— Гретта, ты кажется не говорила, как зовут жену Себастьяна? — мой голос до простого непринуждённый и лёгкий.
— Ее зовут Агнесс. Ещё я знаю, что она старше него на год.
— Понятно, — я выдавливаю ещё одну улыбку, ставшую вдруг непомерно тяжёлой для моего лица. — Хорошо. Если что, я у себя.
Я разворачиваюсь и направляюсь наверх, успев ступить на первую ступеньку лестницы.
— Мисс, — негромко окликает меня девушка.
Я не сразу убираю руку с перил, обернувшись к ней.
На лице Гретты играет несмелая полуулыбка и легкая встревоженность.
— У вас с хозяином всё серьезно?
Мои губы растягиваются теперь уже вовсе не в радостной улыбке.
— Если бы я знала, Гретта, — невесело отвечаю я.
— Я просто... — она кусает губу, забегав глазами, явно чувствуя себя неловко. Собравшись, девушка выдыхает и смотрит мне в глаза. — Может быть, я работаю у него не так давно, но я успела узнать его. Он бы не стал тратить время впустую. Знали бы вы, сколько девушек мечтали оказаться в его постели... Он даже со своей женой так не терял голову. Кажется, он без ума от вас.
Последнее предложение у нее получается с искренней улыбкой. Это на миг вводит мое сердце в ступор.
55
— Агнесс, значит. Старше него говоришь.
— Да, на год.
Брат стоит у окна, задумчиво постукивая пальцами по своему предплечью. Фиксирующую повязку ему уже сняли, но гипс по прежнему сковывает пол руки. Я сижу на кровати и смотрю в его задумчивый профиль с каким-то волнующим ожиданием и вдруг понимаю, что вот прямо сейчас он выглядит старше своего возраста. Глупо наверное. Но он единственный человек, с которым я могу поделиться абсолютно всем. Даже этим.
— А что так? — Джереми поворачивает ко мне голову, едко усмехаясь. — Если жениться — так мы найдем постарше, понадёжней, а трахать можно и молоденьких? Хотел бы я посмотреть на ту безумную женщину, которая обрекла себя на это.
— Джер, — с каким-то тихим бессилием выдыхаю я. — Зачем ты так? Да, он иногда бывает грубым, —
Я неуверенно опускаю глаза, теребя подол своего цветочного платья на коленках. Губы растягиваются в несмелой улыбке.