Тебе желаю счастья

Нарядилась в лучшее дизайнерское платье, посетила салон и гордо вошла в ресторан под руку с Калининым.

И уж никак не ожидала встретить здесь того самого зеленоглазого оболтуса из параллели. Возмужавшего. Раздавшегося в плечах. Красивого и по-прежнему притягательно веселого.

И как-то не сговариваясь, они оба делали вид, что незнакомы друг с другом. В один прекрасный момент Анжела даже сама начала в это верить, пока зеленоглазый, выгадав наиболее удачный момент, не зажал ее в темном углу ресторанчика, показав, что очень даже хорошо ее помнит, и как на самом деле рад встрече.

А вот это Анжеле, несомненно, польстило.

И уж очень захотелось отомстить распрекрасному обидчику за разбитое некогда сердце.

Так и начались их странные и до конца непонятные ей самой отношения. Тонкий флирт на грани фола, тайные свидания в безлюдных местах, шпионские переписки, удаляемые из телефонов, порывистые ласки без продолжения, но с надеждой на большее.

В постели Анжела Станиславу не изменяла. Но не потому, что не хотела, отнюдь. Зеленоглазый, как и тогда в школе, сводил ее с ума, превращая мозг в розовый фарш. Но с тех пор Анжела достаточно эволюционировала, чтобы держать недолюбовника на коротком поводке. Мучила. Наслаждалась агонией. Впитывала кожей его страсть, желание, долгожданную влюбленность и… мстила.

Безжалостно.

Бескомпромиссно.

Резала его сердце по больному.

Вырывала его надежды с мясом.

Но сколько веревочке не виться…

Неминуемо Анжела подступила к черте, после которой оставалось лишь два варианта. Первый — отпустить зеленоглазого. Разорвать порочный круг. Простить. И жить дальше. Закрыть гештальт по разбитому сердцу.

И второй. Сдаться. Не столько ему, сколько самой себе. Поддаться вновь глупым взбесившимся чувствам. Забыть о боли и израненном самолюбии в объятиях зеленоглазого. Удовлетворить не поверхностные, а внутренние, затаенные, дикие желания.

Одни только мысли о сексе с этим мужчиной высвобождали килотонны адреналина. Рядом со спокойным и всегда заботливо-нежным Станиславом, относящимся к ней, как к хрупкой китайской вазе, зеленоглазый напоминал вихрь смешавшийся из разврата, жестких жадных прикосновений и боли, переплетенной с наслаждением.

Когда-то и Калинин был таким же порывистым, нетерпеливым, алчным, готовым любить ее всегда и везде. В какой же момент все скатилось в трехразовый банальный секс в постели? Понедельник, среда, суббота… их близость превратилась в пункты расписания, причем не самые для нее приятные. Возможно, не будь Анжела так зациклена на самой себе, могла бы допустить, что в том была и ее ошибка.

Ведь нельзя всегда снисходить до мужчины. Как бы оказывать милость, соглашаясь на интимную близость. Словно делая одолжение. А именно так оно и было. Станислав, как, впрочем, и любой другой мужчина, по ее мнению, всегда должен быть инициатором во всем. Это ли не доказательство его любви и серьезных намерений?

Это он ее хочет. Это ему она нужна. Это она — смысл его жизни. Это ему интересна каждая минута, проведенная вдали от него.

Так и должно быть.

Так оно и было.

Вот только почему-то на зеленоглазого хотелось набрасываться самой. Рвать в клочья на нем одежду. Позволять брать себя в самых непредсказуемых местах, в самых оскорбительных позах, даже стоя на четвереньках! Анжела даже не раз ловила себя на совсем уж крамольной мысли о том, что с зеленоглазым она могла бы попробовать такое несусветное унижение, как минет.

Но Анжела — не какая-нибудь дешевая шлюшка из третьесортной порнушки!

Более того, Анжела — не какая-нибудь восторженная влюбленная идиотка!

А потому, в момент подведения черты в отношениях с зеленоглазым, просто отважно обрубила все концы.

И была очень собой горда. Объясняла себе, что Станислав более выгодная партия, он столько лет ее любит и никогда не сделал больно. Даже рассорившись с родителями, Калинин добился-таки того, что Анжела, как и мечтала, живет в свое удовольствие, не зная ни в чем отказа. Конечно, не так шикарно, как могла бы, но и Москва не сразу строилась.

На деле же, и Анжела глубоко внутри это знала, девушка просто до смерти боялась.

Боялась повторения школьной истории. Боялась, что новый виток в отношениях с зеленоглазым вновь окончится трехразовым перепихом где-нибудь на заднем сидении его тонированного сарая и разбитым окончательно ее сердцем.

А потому предпочла остановить саму себя от опрометчивых ошибок, способных разрушить до основания всю ее жизнь.

Анжела попыталась выбросить школьную любовь из мыслей и сердца. Но треклятый зеленоглазый наглец, будто назло, лишь укреплял свои позиции.

Он являлся Анжеле во снах. Закрывая глаза, девушка представляла, что это он, а не Станислав, сейчас ее целует, обнимает, ласкает. И от этих представлений тело ее вибрировало, стонало, кончало…

Вот только надолго фантазийного суррогата не хватило. Притворяйся сколь угодно, но в постели рядом с Анжелой был именно Станислав. А он и пах по-другому, и борода эта его проклятая сбивала с настроя, и голос, голос совершенно убивал в ней возбуждение.

А зеленоглазый затаился, как хищник.

Выжидал, наблюдая издалека.

Охотился.