Тебе желаю счастья

Надо думать логически. Нет никаких доказательств, что Лаки-мен — это Стас, кроме идиотского предчувствия, основанного на обычном желании выдать желаемое за действительное.

Если не он, то кто тогда? И как в моей личной жизни оказался замешан наш замдекана Забелин? Где это видано, чтобы одни преподаватели помогали списывать на экзаменах у других?! Разве среди кафедр нет какого-то там преподавательского кодекса чести или что-то вроде того?

Конечно, Иван Александрович не похож на других профессоров, он молод и совсем не так давно и сам являлся студентом, но какая связь между мной и им?

А может, это он Лаки-мен?

????

Да нет, бред.

Бродила из угла в угол до самой полночи.

Думала.

Пила чай и думала.

Принимала душ и думала.

Натыкалась на нарисованную картину и думала.

И таки придумала.

Гениальную, на мой взгляд, мысль.

А какого это хрена я так много думаю? Все! Отключаю мозг.

Запустила ноутбук, вошла в чат и сбросила Лаки-мену фотку картины.

Ну а что? Заслужил. Все по-честному.

Dragonfly:Не знаю, кто ты, но картина твоя. Забирать будешь?

Лаки-мен был не в сети. Минут пять погипнотизировав неисчезающую синюю точку напротив своего сообщения, успокоилась и отправилась спать. Отключилась мгновенно и снов не видела вовсе.

***

Сегодня одногруппниками только и обсуждался экзамен по философии. Кстати, помощь замдекана лично мне осталась незамеченной, а с цитатами неизвестный Робин Гуд помог и другим студентам, которым Ипполит Григорьевич возжелал поставить «отлично». Поэтому никто не выделял меня из толпы и не счел виновницей глобальной аферы.

Прекрасно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Не представляю, как бы оправдывалась, если бы меня прижали к стенке.

Отсидев положенные пары и сдав зачет по иностранному языку, выползла на мороз. Уже стемнело, и парковку ярко заливал желтый свет фонарей, красиво подсвечивая пушистый снег, стремительно превращающийся из романтично кружащего снегопада в злобную метель, норовящую ледяными каплями размазать по щекам тушь, обращая даже самую прекрасную девушку в панду.

Эвакуатор, загружающий мой красный мини-купер, я заметила сразу и, раскрыв от возмущения и неожиданности рот, ускорила шаг.

— О, Савельева, добрый вечер. Наконец-то вы явились. — Сиял обворожительной улыбкой Иван Александрович, приподнимая воротник элегантного укороченного черного пальто, купленного явно за очень солидные деньги. Густые черные волосы мужчины слегка вились от таявшего на макушке снега, и капли воды завораживающе бликовали в нарочито небрежной стрижке, а глаза хищно сверкали в свете фар огромного черного внедорожника.

Замдекана в этот момент напомнил дьявола во плоти.

Не помню, чтобы парковалась рядом с таким зверем. Это я о внедорожнике, если что, хотя и стоящий рядом с ним мужчина выглядел не менее опасно.

— А что тут происходит, Иван Александрович? — Бросила я ему и, оторвав приклеенные к его красивому лицу собственные глаза, рванула к водителю эвакуатора, — Вы куда мою машину увозите? На каком основании?

А потом я заметила ее.

Сердце сжалось, а веко задергалось в нервном тике.

По всей длине кузова от фары до фары уродливо поблескивала жуткая царапина.

— Что это? Что вы сделали с моей машиной? Иван Александрович, вы видели? Видели, да? Ее не было! Царапины этой не было!

— Савельева, успокойтесь. В случившемся всецело моя вина. Это сотрудник автомастерской. Дайте ему комплект ключей, ваш эм… транспорт отремонтируют и вернут обратно.

— Что значит сотрудник автомастерской? А кто его вызвал?

— Я.

— Зачем?

— Ну как же… Я поцарапал ваш автомобиль. С меня ремонт.

— Вы поцарапали мой автомобиль?

— Да.

— Зачем?

Разговор получался идиотским, но я ничего не могла с собой поделать. Какого хрена?

— Я случайно. Не заметил этого малыша, пока парковался.

— Вы не заметили на белом снегу красный автомобиль?! — получилось слегка громковато. По-честному, последний вопрос я выкрикнула.

— Уверен, вам стоит задуматься о смене этой коробчонки на какой-нибудь кроссовер.

— А может, это вам стоит купить себе очки и научиться парковаться? — С каждой секундой воспринимать нагло ухмыляющегося Ивана Александровича, как замдекана становилось все сложнее. Более того, внутри меня росло желание стереть снежком надменно-ироничное выражение с его холеной рожи.

Тоже мне сноб!

— У вас шок, Савельева.

Забелин подошел и бесцеремонно забрал из моей руки ключи от мини-купера, которыми я, оказывается, тыкала в его сторону пока орала, снова ухмыльнулся, глядя на пушистый розовый шарик-брелок.

— Вам нужно что-то забрать из автомобиля? Документы? Личные вещи? Ключи от дома?

— В бардачке голубая папка.

Иван Александрович ловко забрался внутрь салона и выудил необходимый кожаный конвертик, после этого водитель эвакуатора облегченно вздохнул, заполнил свои бумаги и укатил.

— Садитесь, Савельева. Отвезу вас домой.

Глава 37