Тебя любить

После того вечера жизнь снова пошла своим чередом. Я стала подыскивать новую работу, потому что руководство дало понять, что будущего в этой компании у меня нет. Ну что ж, значит, снова всё придется начинать сначала. И как хорошо, что я живу у Ника, мне удалось прилично сэкономить на аренде, и теперь я могу оплатить свою комнату немного вперед. Но всё больше и чаще я думаю вовсе не о рабочих трудностях. Ник занимает все мои мысли, его веское обещание сделало только хуже. Если раньше я только лишь мечтала о взаимности и понимала, что её не будет, то теперь запуталась окончательно. Никита считает меня другом, это понятно. Но почудилось ли мне в его глазах другое, или нет? Его слова значили то же, что и мои? Но, в сущности, какая разница! Гата, он католический священник — им не позволено иметь семью. А если Ник сознательно пошёл на такой шаг, значит, он и не хотел никогда жениться. Не нужно ему это. Поэтому теперь я обречена просто быть рядом с ним, любить, и даже не помышлять ни о чем большем. Тогда сгоряча я легко и просто пообещала это себе, но не уверена, что справлюсь. Но ведь всегда можно отступить?

Сегодня должен вернуться Иван, надеюсь, что жить станет проще. Внимание Ника распределится между нами, да и острых моментов, когда мы со священником наедине, будет не так уж и много. Во всяком случае, я очень верю в это.

Мой последний рабочий день оказался неприлично долгим — в двенадцатом часу ночи я вышла с работы и спустилась в метро. От усталости глаза сами собой закрываются, ужасно хочется есть. Странно, но Ник не звонил и не спрашивал, когда я вернусь, а ведь он всегда так делает, когда я задерживаюсь.

Ночная улица встретила меня ледяным ветром и маленькими хрупкими снежинками, первыми в этом году. Я натянула шарф повыше, спрятала руки в карманы и быстрым шагом направилась к дому. Уже около подъезда подняла глаза к окнам — во всей квартире горит свет, странно. Лифт жалостливо скрипнул дверьми и привез меня на нужный этаж. Мне вдруг стало тревожно, чувствую, как сердце колотится. Но никак не могу понять — почему? Торопливо достаю ключи и открываю тяжелую дверь.

В коридоре тоже горит свет, в углу валяется рюкзак Ивана, на вешалке черная куртка Ника и зеленая — геодезиста, но обуви я не вижу. Вышли покурить? Зачем? Есть балкон, да и на кухне мощная вытяжка. И мы встретились бы у подъезда или в общем коридоре, если бы мужчины действительно выходили на пару минут. Я быстро разделась и скинула обувь, тишина пугает. На всякий случай держу в руках телефон, сама не знаю для чего. Но предчувствие крайне нехорошее.

— Ник? — слабо крикнула я, получив в ответ тишину.

Ноги сами понесли меня к ванной — дверь распахнута, свет и вентилятор включены. Если смотреть из коридора, то внутри всё хорошо, но стоило мне заглянуть внутрь, как к горлу подступила тошнота, всё тело моментально покрылось холодным потом, а ноги начали подкашиваться. На полу в углу и в самой ванне лежали какие-то тряпки, среди которых я различила футболку и свитер, пропитанные кровью. Красные пятна и подтеки были всюду — на белой эмали ванны, на стенах и даже на раковине. Откуда столько крови, что тут произошло? Я почувствовала, как начинаю паниковать. Внезапно мне стало дико страшно: непогашенный свет, брошенные вещи, звенящая тишина в квартире. Руки трясутся. Их бьет мелкая, отчаянная дрожь, поэтому я с трудом закрыла дверь в ванную и медленно двинулась в сторону комнат. Мне срочно нужно их проверить. Если кто-то напал на Ника и Ивана… Нет. Этого не могло случиться. Да и кровь тогда была бы везде, а не только в ванной. Я невольно опустила глаза на темный пол, — совершенно точно вижу на нём капли потемневшей свернувшейся крови. Страшно…

Комнаты оказались пусты, похоже, с самого утра никто в них не заходил. Что мне делать? Я ушла на кухню и остановилась у окна. Совершенно не понимаю, что происходит. С паникой никак не получается справиться, меня уже всю трясет, а перед глазами то и дело всплывают груды окровавленных тряпок. Чувствую едкую тошноту и головокружение, стол и стулья легко пляшут, стоит только посмотреть на них. Боюсь услышать любой звук, особенно — открывающуюся дверь или голоса. Еле набрала номер Ника, слышу долгие гудки в трубке, снова и снова. Я, наверное, позвонила ему раз десять, и всё впустую.

Ноги отказываются держать меня, поэтому тяжело опускаюсь на стул. Телефон лежит прямо передо мной, и я надеюсь, что Ник или ответит мне, или перезвонит. Надо бы вызвать полицию, но я боюсь. Не могу сообразить, что говорят в таких ситуациях и по какому номеру звонить. Господи, что же тут произошло? Мне нужно выпить хотя бы простой воды, чтобы перебить тошноту и начать соображать.