Тебя ждёт наказание

Поворачиваюсь и смотрю на сумасшедшую блондинку, что сверлит меня злобным взглядом. За её спиной охрана пытается тушить горящую машину огнетушителями.

– В автомобиле кто-то был?! – кричу охране и спускаюсь к ним больше для того, чтобы отойти от того, что только что случилось.

– Нет, я как раз отлучился по нужде, – отвечает мужчина, и я узнаю в нём водителя Анны.

– Вызови пожарных и побыстрее, а то взорвётся к хренам, – говорю я.

– Уже едут, – отвечает тот же мужчина, а я перевожу взгляд на Арину. – Как она это сделала? – спрашиваю водителя.

– Я пришёл, когда машина уже загорелась, ну судя по брошенной канистре на асфальте… – он указывает куда-то в сторону, и я смотрю туда.

– Ясно, – киваю и засовываю руки в карманы, дабы спрятать дрожь, что не отпускает после того, как накинулся на Анну с объятиями.

Прошло пара минут, но ощущение, что я всё ещё держу её у своей груди. Словами сложно передать, как я почувствовал себя в тот момент. Словно все проблемы на самом деле такая мелочь, и солнце ярче светит, и тепло внутри.

Живым. Я почувствовал себя живым!

– Можно посмотреть по камерам и отдать полиции запись, – продолжает говорить мужчина, вырвав меня из мыслей.

Отговаривать его мне даже в голову не приходит. Пусть приедут, заберут и отдадут под суд, может тогда она осознает, что творит. Её поступки не просто дурости избалованной девчонки, у неё явно проблемы с головой.

– Сделайте всё, что нужно, – проговариваю я, краем глаза наблюдая за Анной, которая так и не сдвинулась с места.

– Что? Так и будешь там стоять?! – кричит Арина, когда никто не обращает на неё внимание. – Ты побежал к ней! – подавшись вперёд, она тыкает пальцем в сторону Анны. – К ней, а не ко мне!

Смотрю и не узнаю ту девушку, с которой меня познакомил отец на одном из приёмов, где собрались половина городской «знати». Так мило ресницами хлопала, мурлыкала словно кошка, которая ищет ласки. А потом кошка начала показывать когти и царапаться при любом удобном случае. А сейчас и вовсе кажется, что у неё бешенство завелось. Она всегда баловалась алкоголем, мне казалось, что знает норму, но, видимо, я ошибся или профукал момент, когда эта яма засосала её окончательно.

Желание иметь с ней хоть что-то общее погасло насовсем, но, собрав волю и здравый смысл, я приближаюсь к ней, чтобы попытаться успокоить и не дать натворить ещё какую-нибудь глупость до приезда полиции.

– Тебе на меня плевать! – орёт Арина, когда я останавливаюсь в полуметре от неё. – Всегда было, – голос становится сиплым, а из глаз текут слёзы. – Почему? – жалобно спрашивает и поднимает глаза на меня.

– Это не так, – мотаю головой я.

И это абсолютная правда. Нельзя относиться к человеку равнодушно, когда ты с ним спишь столько времени. Да, было удобно иметь постоянную любовницу, чтобы удовлетворять свои физические потребности. Одноразовые связи для человека, владеющего некрупной, но достаточно большой компанией, не подходят, да и времени на это нет. Какие-то чувства к Арине были, благодарность, симпатия, потому что она всё же красивая девушка, а в самом начале нашего знакомства я её даже уважал.

Но начали всплывать её грязные делишки, как страсть к алкоголю и невозможность устоять перед накаченными тренерами. Я молчал, так как истерики и театральные сцены мне ни к чему. Уважение начало падать, пока не достигло отметки ноль, и количество брошенной лапши на мои уши я терпел и кивал, соглашаясь со всем, пока не зашла речь о свадьбе.

Или пока Анна не вернулась в твою жизнь?

Может быть причина и в этом, я не буду ни отрицать, ни подтверждать. Я испытывал к ней жуткую ненависть, хотел задушить и таким образом наказать её за своего нерождённого сына. Но эта ненависть была как пятно на белой ткани, и с каждым днём она исчезает. И я боюсь того дня, когда она вовсе испарится, что будет тогда?

Да, я могу поступить как неандерталец, закинуть её на плечо и отнести в свою пещеру. Но я хочу, чтобы она была счастлива, и если с Белозёровым так и есть, то я не буду лезть.

– Ненавижу тебя! – громкий писк, и Арина начинает лупить меня по груди. – Ненавижу!

– Успокойся! – требовательно говорю я, но она не слышит.

Я вынужден перехватить её руки и прижать к своей груди. Арина заходится диким плачем, трясётся всем телом, и в этот момент мне её по-человечески жалко, но не больше.

Чувствуя цепкий взгляд, я поворачиваю голову и вижу, что Анна смотрит на нас. Оно и было логично, мы у всех на виду, в самом центре, как клоуны на арене цирка. Но под ребрами всё равно неприятно кольнуло, что ей приходится на это смотреть, особенно, что несколько минут я обнимал её так же.

Не так же! Совсем не так же!

Да! Прижав её к своей груди, мне было тепло, было чувство родного человека рядом. А с Ариной чувство вынужденной меры, обязанности.