Тебя ждёт наказание

Будет! Я постараюсь! Правда пока понятие не имею как, но буду решать проблемы по мере поступления. Не желая тратить времени, проконсультировался со своим юристом и узнал всё, что нужно для усыновления.

И теперь, держа в трясущихся руках результаты теста, где чёрным по белому написано, что на девяносто девять и девять процентов Кирилл мой сын, я не знаю, куда деться от переполняющих меня чувств. Улыбаюсь, словно какой-то нерв защемило, и не могу рот вправить. Хочется выйти из тачки и каждому встречному сказать, что у меня есть сын. Но я ведь взрослый адекватный человек и не могу позволить себе такие вещи. К тому же, есть дела поважнее, чем моя несказанная радость.

Завожу мотор и направляюсь в детский дом, все нужные бумажки будут готовы завтра, но сына я заберу сегодня. Прямо сейчас!

– Так нельзя, – упирается Ольга после моего заявления.

– Я его родной отец, документы будут завтра утром, не вижу никаких препятствий, – пожимаю плечами, сохраняя спокойный вид, хотя внутри меня горит огонь нетерпения.

– Что вы ему скажете? Думаете, это так просто? Знаете, скольких детей забирали и через пару дней возвращали?

– Это мой ребёнок, вы это понимаете? – подавшись вперёд, я сжимаю кулаки, чувствуя, как теряю самообладание. – Я пять лет думал, что он мёртв.

– О Господи, какой ужас! – округляет глаза девушка, прикрывая рот рукой.

– Вот именно, так что отдайте мне сына. Я ни за что на свете не верну его сюда! – твёрдо заявляю.

Ольга права, это будет непросто, и я вообще не знаю, как себя вести с детьми, особенно, когда эмоции не отпускают. Но я справлюсь, должен справиться.

– Хорошо, – выдыхает девушка. – Только будьте аккуратны, пожалуйста. И несмотря на то, что для меня загадка, что он с вами заговорил с первого раза…

– Я его отец, – улыбаюсь дурацкой улыбкой.

– Возможно дело в этом, – поджимает губы она. – Всё равно, не стоит бежать сейчас по магазинам, заваливать его игрушками и новыми вещами. Для начала познакомьтесь поближе.

– Хорошо, спасибо, – искренне благодарю её, так как я уже думал, что нужно дать ему всё, что не сумел за эти пять лет.

Но Ольга несомненно в очередной раз права, нельзя напирать и пугать его из-за своего урагана эмоций. Нужно плавно и маленькими шагами заслужить его доверие.

Девушка выходит из кабинета, оставляя меня один на один с хороводом мыслей в голове. Я ещё не оправился от эмоционального взрыва, ещё не до конца осознал, что нашёл, что домой заберу, туда, где его место. Несомненно, он будет окутан любовью и заботой, у него будет всё самое лучшее, а главное – родители. Не знаю, как я поднесу эту новость Анне, но у меня есть мысль, кто мне в этом поможет.

– Помнишь дядю Филиппа? – раздаётся голос за спиной, и я, встав на ноги, поворачиваюсь к двери, где в проёме стоит Ольга с моим сыном за руку.

Мальчик кивает в ответ, непонимающе хлопая мамиными глазами, в руках тот же потрёпанный заяц, и я вспоминаю, что в машине его ждёт новый пушистый зверёк.

– Привет, Кирилл, – расплывшись в широкой улыбке, я сажусь на корточки перед ним. – Всё хорошо? – спрашиваю и получаю новый кивок. – Отлично! Поедешь со мной? – дрогнувшим голосом задаю вопрос.

Сын с минуту прожигает меня взглядом, после чего переводит его на Ольгу, и та едва заметно двигает головой, как бы разрешая.

– Это твоя машина за окном? – детский голос словно мёд для моих ушей.

– Моя, – поспешно отвечаю. – Хочешь покататься?

– Угу, – сдержано и неуверенно.

– Тогда поехали, – встаю на ноги и протягиваю ему руку.

Он вкладывает свою маленькую ручку в мою ладонь и сжимает настолько, насколько ему хватает сил. По телу тепло разливается, в венах кровь бурлит, в меня словно цистернами силу вливают, и ощущение, что я готов горы свернуть голыми руками.

Посадив сына на заднее сиденье, я пристегнул его, мысленно ругаясь на себя, что не подумал о детском кресле. Да, мальчику уже пять лет, и он может обходиться без него, но меня охватил какой-то непонятный страх. Поэтому из детского дома мы поехали сразу в местный торговый центр, где я собирался всё же побаловать ребёнка чем-то и приобрести детское кресло, больше для своего спокойствия. Всю дорогу приходилось слушать клаксоны недовольных водителей, которым пришлось плестись за мной со скоростью улитки.

Ты преувеличиваешь!

Не спорю, но дебилов на дороге много, и я лучше буду ползти, чем подвергать возможному риску только что обретённого сына.

Бросая взгляды в зеркало заднего вида, замечаю, что мальчик косится на валявшегося рядом с ним на сидение нового плюшевого зайца, про которого я совсем забыл.

– Это для тебя, – с улыбкой произношу я, и мальчик округляет глаза.

Потянув ручку, он хватает игрушку и крутит её во все стороны, словно изучая.

– Нравится? – спрашиваю я.

– Да, – тихо отвечает и ставит её рядом с собой, на что я хмурюсь.

Он в два раза больше, чем тот растрёпанный заяц в его руках. Новый, мягкий и насыщенного голубого цвета.

– Красивый, – вновь подает голос, и я на миг отрываю взгляд от дороги. – Но мне дорог мой, – в подтверждение своих слов он сжимает игрушку у груди.