Тебя ждёт наказание

– Прошу сюда, – вежливо приглашает меня пройти, и я неуверенно, но шагаю вперед. – Приятного вечера, – доносится мне в спину, и дверь за мной закрывают.

Свежий вечерний воздух и хвойный запах ели наполняет лёгкие, и, прикрыв глаза, я успокаиваюсь, не дав панике взять верх.

– Привет, – до боли знакомый голос заставляет вздрагивать.

– Привет, – полушёпотом отвечаю.

– Я выбрал балкон, – говорит он, стоя в полтора метре от меня.

Как всегда, одет в дорогой чёрный костюм, идеально отглаженную белую рубашку с расстёгнутыми пуговицами и спрятанными в карманы брюк руками. От него веет уверенностью и силой, в отличие от меня, у которой коленки трясутся так, что я чувствую себя той девочкой с косой и в протёртых джинсах.

– Так мы будем сидеть в тишине и не будем отвлекаться на посторонний шум, – продолжает фразу, и я тут же ловлю его взгляд, в котором читается: «Я сделал это для тебя, потому что ты больна».

Может, мне стоит на это разозлиться, но на душе спокойствие и радость, что он подумал об этом. Подумал, что мне будет некомфортно в шумном зале, и вечер может закончиться новым приступом.

– Спасибо, – едва слышно говорю и, бегло осмотрев просторный балкон, замечаю, что на всех столиках стоит табличка «Reserved».

Поднимаю взгляд на Филиппа, и он жестом руки приглашает присесть за уже накрытый стол. Неуверенно шагаю к нему, позволяю пододвинуть стул и помочь мне устроиться за столом.

Не видавший сегодня пищи желудок скрутил болезненный спазм, как только в нос проникли умопомрачительные ароматы нескольких блюд.

– Я не знал, что тебе захочется, – пожимает он плечами на мой немой вопрос, почему так много.

Повисло неловкое молчание, за время которого мы непрерывно смотрели друг на друга. Не знаю, о чём думает он, в его глазах я вижу волнение и надежду.

Я же сравниваю этого Филиппа с тем, который ездил на чёрной «Ламбе», закидывался наркотиками и каждый вечер уничтожал бутылку спиртного только в нашем ресторане. Не сомневаюсь, что рестораном их вечера не заканчивались.

Этот мужчина напротив не похож на того парня. Он сдержан, серьёзен, и в его стакане апельсиновый сок вместо виски.

Люди меняются?

Ты ведь изменилась.

У меня были серьёзные на то причины.

А ты знаешь о его причинах?

Нет.

Я о нём знаю только то, что мне докладывал нанятый человек. Но это всегда была поверхностная информация. Что у человека на душе, никто не знает, порой даже он сам.

– Вина? – разрывает гнетущую тишину Филипп.

– Мне нельзя, – прокашлявшись, отвечаю я.

– Прости, не подумал, – потупив взгляд, он ставит бутылку обратно на стол.

– Ничего, ты не мог знать, – хотела поддержать разговор, а в итоге уколола его.

– А должен был, – говорит он и смотрит в мои глаза.

И это был не вопрос, а в его голосе проскользнули нотки вины.

– Что? – наклонив голову, спрашиваю я.

– Я должен был знать всё о тебе и из первых уст, а не от посторонних людей, – уверено заявляет, словно он сам себя ругает.

– Я…

– Я должен был быть рядом, – перебивает меня.

– Не надо ворошить прошлое, уже ничего не изменить, – сухо бросаю и тянусь к стакану с водой, делаю пару жадных глотков, чтобы унять сухость во рту.

– Ты права, не изменить прошлое, но… у будущего всегда есть шанс.

– Зачем? – набрав побольше воздуха в лёгкие, я ставлю стакан на стол, но из рук его не выпускаю, сжимая стеклянную ёмкость до побеления костяшек. – Зачем всё это? – кручу головой.

– Я был ублюдком, Анна, – с выдохом начинает он. – Вёл себя как скотина, и мне нет оправдания. Но хочу, чтобы ты знала, ты запала мне в душу с того момента, как налетела на меня в ресторане. С того момента, как мои глаза встретились с твоими, я не мог ни о чём думать. Но ты была из другого мира…

– Бедного мира? – нервно усмехаюсь я.

– Чистого. Ты была чиста, словно глоток свежего воздуха. А я бы затащил тебя в грязь. В общем, это меня всё равно не оправдывает, но сейчас я хочу сделать всё правильно. И вот это всё, – он крутит пальцем в воздухе. – Первый шаг, и, надеюсь, не последний, – выжидающе смотрит на меня.

А что мне сказать? Что мне было плевать, из какого он мира. Мне тогда больше всего на свете хотелось, чтобы он хоть раз посмотрел на меня не как на персонал, а как на девушку. Что я ждала каждый вечер, когда он объявится, и как сильно билось сердце, когда он заходил в помещение. Как затрепетала, когда он предложил меня подвести, и я, молодая и глупая, боясь упустить единственный шанс, села в его машину. Отдалась ему, а он завял, что это просто секс, и уехал. Что сказать?

Ничего!

– Скажи что-нибудь? – его голос вырывает меня из мыслей.

– Я не знаю, что тебе сказать, Филипп, – уверено отвечаю. – Я прошла через ад, в буквальном смысле этого слово. Ты этого не поймёшь, как бы ты ни старался. Никто не поймёт, и, надеюсь, никому не придётся через такое проходить. Я не уверена, что вот это всё того стоит. Может, раз не получилось тогда, не стоит пробовать снова, может, не судьба. Но… моё сердце придерживается другого мнения, – выдыхаю я.