Течение неба : Христианство как опасное путешествие навсегда

В ИПЦ XX века такие люди появились на рубеже 50-х и 60-х годов и оказались особенно востребованными после 1965 года — взаимного «снятия анафем» между Папой Римским и Патриархом Константинопольским. Благодаря тому, что идеи «истинного православия» были уже заранее подготовлены, они смогли сыграть роль телескопа, в который это далекое от них событие сумели увидеть даже простые греческие новостильные монахи, а за ними и миряне. В результате ИПЦ получили огромный прилив свежих сил. Что характерно, большинство, хотя и не все, «изобретателей» «истинного православия» совершали свое открытие, будучи вне истинного православия: они были до своих идейных выводов вне ИПЦ, и только придя к своим выводам, они покинули свои экуменические юрисдикции и перешли в ИПЦ.

Итак, перейдем на личности — на личности тех, кто изобрел «истинное православие». Их было несколько человек, всех не перечислю. Но, пожалуй, самыми главными стали люди 1920-х и особенно 1930-х гг. рождения: Фотий Кондоглу (он же и великий иконописец, в сане мирянина, 1895–1965), Александр Каломирос (1931–1990, тоже мирянин), Амвросий Фонтрие (1918–1992, архимандрит; его как-то хотели сделать епископом Кикладским — des Cyclades; он в ответ предложил стать лучше епископом des Cyclistes — мотоциклистов), о. Пантелеймон Бостонский (р. 1934; архимандрит и духовник Holy Transfiguration Monastery — Свято-Преображенского монастыря в Бостоне), о. Серафим Роуз (1934–1982, иеромонах; несмотря на их «нелюбки» с о. Пантелеймоном, я и его причислил бы к изобретателям идеологии «истинного православия»). Может быть, имя Роуза в этом ряду выглядит не всем понятно, поэтому несколько слов, почему я его тоже сюда поставил. Он определил формулу проповеди христианства современному миру — который отнюдь не является миром экуменического христианства или какого угодно другого христианства, а является принципиально антихристианским и безбожным, наподобие языческой цивилизации Древнего Рима. Роуз вспомнил и напомнил апостольскую истину о том, что проповедь нигилистическому и развращенному миру должна состоять не в жидких моральных идеалах христианских гуманистов, а в настоящей христианской аскетике, и нужно быть готовым, что привлечет она не очень-то многих.

…Плюс еще много людей менее известных, часто становившихся приходскими священниками (в монашестве или нет) и очень влиявших и на свое окружение, и вообще на многих людей. Так как многие из них, слава Богу, живы, то я не хочу на них указывать и ограничиваюсь поэтому только совсем уже знаковыми фигурами. Чуть позже — уже именно по итогам 1965 года — к ним присоединился Митрополит Филарет (Вознесенский), глава РПЦЗ (+1985, нетленные мощи открыты (и вновь закрыты) в 1998 г.).

Главными документами той эпохи (все они доступны в русских переводах и легко находятся в интернете) являются произведения Александра Каломироса «Против ложной унии» (1963; это особенно важная работа, т. к. она была опубликована еще до 1965 года!) и еще более теоретичная «Екклисиология». А в более публицистическом (в хорошем смысле слова) жанре — «Скорбные послания» Митрополита Филарета (идеи в них, в основном, «бостонские» — и именно «бостонские», а не владыки Григория (Граббе).

Итак, идея для ИПЦ v.2.0 появилась, но от этого было еще слишком далеко, чтобы такую ИПЦ нового поколения реально создать. Абсолютно все вышепоименованные лица пришли в резкий конфликт со своим окружением даже и в тех ИПЦ, где они оказались[4]. В лучшем случае, они приходили с ними к дурному миру, который считался лучше доброй ссоры. А бывали и случаи вроде Александра Каломироса, приход которого вместе с одним монастырем оказался и вовсе вне наличных в Греции истинно-православных Синодов — и я его прекрасно понимаю. Это положение ненормальное, но в каких-то случаях и на какое-то время неизбежное.

Судьба начинаний Митрополита Филарета доказывает, что ИПЦ нового типа нельзя создать простым захватом верховной власти в ИПЦ версий 1.x. Уж кто-кто, а он был «на топе», и у него даже были хорошие помощники, которые даже поставили — вместе с ним — задачу переделать РПЦЗ в нечто новое и реально нужное, т. е. организовать ее не вокруг всякой антикоммунистической и национальной лабуды, а во имя православной догматики (причем политическая обстановка этому благоприятствовала, т. к. антикоммунизм оставался актуальным абсолютно для всех, и на него бы никто не посягнул). Но вся эта затея, несмотря на иногда впечатляющие тактические успехи, провалилась с треском.

«Правильный» лидер не может переделать «неправильных» членов своей группы. Регрессия ИПЦ создает кадровую ситуацию, которая лучше всего выражается словами советской песни «фарш невозможно провернуть назад». Нужна была какая-то новая и специальная работа с рядовым духовенством и мирянами, а ничего такого Митрополит Филарет и его окружение не придумали (точнее, не придумали соответствующего проекта в масштабах РПЦЗ; на более лабораторном уровне там уже было всякое-разное).