Течение неба : Христианство как опасное путешествие навсегда

РПЦЗ оставалась, я бы сказал, псевдогосударственной Церковью: она имитировала структуру дореволюционной государственной Церкви при отсутствии самого государства. Это удавалось потому, что в диаспоре аналогичные функции мог выполнять принцип этнической солидарности. РПЦЗ объединила монархическую эмиграцию, которая, в свою очередь, стала действовать в тех странах, где русские беженцы были из средних и низших социальных слоев, а не из интеллигенции (поэтому они легко могли сделать их носителями своей идеологии; во Франции, где преобладала интеллигенция, эмигрантская Церковь складывалась без особой идеологии и шла в мэйнстриме World Orthodoxy, создав Русский экзархат при Константинопольском патриархате). РПЦЗ получилась совершенно особенным церковным образованием — не чисто этническим, а этнополитическим.

РПЦЗ, хотя и стала «Церковью русского народа», аналогичной каким-нибудь украинским юрисдикциям, но, в силу особенностей политического наследства русской эмиграции (в отличие от украинской, сербской, арабо-христианской и т. д.) сохраняла за собой государственные амбиции. Сегодня мы наблюдаем, как некоторые части прежней РПЦЗ, которые не пошли на объединение с РПЦ МП, но затем оказались неспособными всерьез поддерживать прежний характерный для РПЦЗ «государственно-церковный» имидж, свалились в банальное этническое православие. Конечно, и этническое православие — вполне возможная форма существования ИПЦ, но только лишь в версии 1.x: ведь в любой другой версии, начиная от 2.0, потребуется дать определение «истинному православию», а такое определение никак не может быть этническим (поэтому идея этнического православия перспективна для выживания регрессивных групп 1.x, но не для развития ИПЦ).

Государственные амбиции или, наоборот, отказ от них и сползание в чистую «этнику» составляют также и проблему в среде современных греческих старостильников, но я тут не хочу в нее углубляться.

Итак, для развития ИПЦ нужны такие миряне и рядовые клирики, которые способны сделать сознательный выбор между ИПЦ и «не-ИПЦ», причем мы теперь можем рассматривать лишь такие ситуации, когда их сознание при этом «сознательном» выборе не будет направляться ни государством, ни этническими барьерами.

Если взять нормального современного человека нынешней секулярной эпохи, то такие условия — когда в Церковь его ни государство не гонит, ни «национальный клуб» не привлекает, — делают задачу весьма трудной.

В зависимости от путей ее решения как раз и могут различаться дальнейшие версии ИПЦ — 2.x, 3.х и т. д.

ИПЦ v.2.0–2.x как реальность

Несмотря на неудачную попытку «конвертировать» РПЦЗ в ИПЦ v.2.0, некоторую часть РПЦЗ удалось от нее отделить и использовать для создания отдельной Церкви такого типа. Поскольку меня тут интересуют только теоретические вопросы, то я совсем воздержусь от упоминаний имен и названий. Sapienti sat, a insapienti и того много.

Проблема создания любого нового типа ИПЦ (после версии 1.x) заключается в том, что она должна предложить своим рядовым членам (т. е. простым мирянам и рядовым клирикам).

Конечно, предложить истинное церковное учение — это идея неплохая, но весьма неудобоваримая. Поэтому для физического выживания организации нужно либо ее чем-то заменить, либо предложить особые средства, что-то вроде ферментов, для ее усвоения организмом нормального (т. е. НЕрелигиозного в какой-то особенной степени) человека.

Классических для нашей эпохи решений только два — государственность и этничность (возможно, в комбинации друг с другом). Старообрядцы не стали исключением, т. к. они выжили только там, где сумели создать для своих общин субэтничность — т. е. придумать особенный бытовой уклад, резко отличающийся от нестарообрядческого окружения, и обеспечить систему его поддержания и воспроизведения через семейный «домострой». Таким образом, они создали — ради собственного выживания — особые этнические (т. е. субэтнические) разделения внутри русского этноса. В греческих ИПЦ за пределами Греции и Кипра также вовсю эксплуатируется именно этничность (все сомнения в этом отпадут, если спросить, какая часть богослужения совершается на местном, а не на греческом языке: редко где наберется более 10 %). Внутри Греции (с небольшим успехом) и Кипра (довольно успешно) греческие ИПЦ претендуют на какого-то рода государственный статус. Попытки отказа сразу и от этничности, и от государственности в греческих старостильных группах немедленно приводят к разнообразной эксцентрике.