Течение

Кротов потянул его за руку, увлекая в ванную. Время стало каким-то тягучим и медленным. Казалось, что у них есть всё время мира. Не было «завтра» и «потом», было только «сейчас», в котором не надо было торопиться - "сейчас" было бесконечным. Они медленно стягивали друг с друга одежду, двигаясь и дыша в одном ритме. Никаких страстных импульсивных порывов – всё почти целомудренно, бережно. Одежда падала на пол, пар от горячего душа заполнял ванную, а они ласкались друг к другу, словно сонные кошки. Обмен нежностью и невысказанными признаниями. И Дима мог поклясться сейчас, что Андрей чувствует то же самое. Что они на одной волне. Под горячим душем и жадными ладонями проснулся голод, тело отмерло и начало реагировать острее. Уже хотелось больше и ближе. Сладко притормаживая, они не соединяли губ, оставляя зазор в пару миллиметров, так чтобы только чувствовать дыхание. Будто стоит лишь соприкоснуться и их мгновенно утащит в омут, не позволяя расцепиться до утра. Оба ходили по кромке, накручивая своё возбуждение до точки, где уже невозможно остановиться. Дима выключил душ, Андрей протянул ему полотенце. Они молча вытирали друг друга, глаза в глаза. После тёплой ванной, в комнате без одежды показалось холодно. Прошмыгнув под одеяло, они моментально переплели руки и ноги, скрутившись в уютный узелок. Тело пыталось найти выход для эмоций, которые уже ушли на запредельные частоты. Кротов обнял Андрея за шею и перестал дышать в ожидании фейерверка. Прикосновение и вкус его губ пустили взрывную волну по всему телу, и Дима завибрировал изнутри. Время понеслось вскачь, всё тело напряглось. Рот в рот, прижаться так, чтобы уже не осталось ничего своего, а только общее. Дима дурел от Андрея, от запаха его кожи, будто там была какая-то смертельная для него нота. Он прикусывал эту кожу, и разжимал челюсти, только когда слышал стон. Такая эйфория пугала и манила. От такого животного возбуждения было сладко и больно. Неволин елозил по нему, задевая возбуждённый до боли член. Все мышцы разом напряглись, и Дима забормотал:

- Андрей... Я больше не могу...

Он зажмурился до белых всполохов в глазах. Андрей отстранился.

- Тс-с-с, - он погладил Диму по голове. – Тише.

Зашуршала обёртка из фольги, и в ладонь скользнул мокрый презерватив.

- Надевай.

Андрей оседлал его бёдра и выдавил смазку себе на пальцы.

Кротов выровнял дыхание и аккуратно раскатал скользкую резину по своему члену, дёргаясь от каждого прикосновения - возбуждение было нестерпимым. Неволин завёл руку за спину и приподнялся на коленях. Дима услышал тихий чавкающий звук и подбросил бёдра, желая поскорей оказаться там, где сейчас были пальцы.

- Андре-ей, - захныкал он, дёргая в кулаках простыню.

Тот сжал рукой его член и направил в себя, опускаясь. Они вскрикнули одновременно и тут же замерли, когда член вошёл до упора. Чтобы тут же не кончить, Дима взял и укусил себя за запястье. Боль отрезвила. Он протянул руку к Андрею, взял его член. Андрей кивнул, будто получил сигнал, откинулся назад, упираясь на прямые руки и начал медленно поднимать бёдра. Сразу нашёл нужный угол и блядски застонал, ускоряясь. Дима дрочил ему, быстро, грубо, понимая, что самому остались считанные секунды. Андрей почти сразу забился, зажал Димин член внутри, выдав струю спермы на его грудь. Кротова подбросило вверх, он практически сел, крепко обхватил Андрея. Обоих прошивали судороги, они несинхронно вскрикивали. Отдышавшись, Дима начал аккуратно укладываться обратно на спину, утягивая Андрея за собой. Они так и лежали друг на друге, склеенные спермой.

- Знаешь... Мне теперь и умереть не жалко, - задумчиво произнёс Дима, и от их неровного усталого смеха затряслась кровать.

Дима был вымотан до предела, но почему-то спать не хотелось. Его распирало от тихого счастья. Появилось идиотская уверенность, что всё будет хорошо, потому, что по другому быть не может. Его покачивало, словно он поймал ту самую волну. Андрей растёкся на нём, не порываясь встать. Он водил по Диминой руке пальцем, и тот ощущал движение его ресниц у себя где-то в районе скулы, когда Андрей моргал. Кротов поднял руку и погладил его по спине и боку, уловил, как тот покрылся мурашками и едва заметно повёл плечами и лопатками. Всё тело казалось ватным, ноги будто отстегнули от тела.

- Так что у тебя с котами? – спросил вдруг Андрей, продолжая водить пальцем по его руке.

- У меня, господин Неволин, всего один кот. А у вас – ранняя глухота, - ответил он и попытался дотянуться губами до такого близкого и тёплого плеча.

- А поподробнее? - Дима почувствовал, что Андрей начал с него съезжать, и заёрзал, укладывая его на себе понадёжнее.

- Он всегда был только один, и зовут его Бантик. А ты… - Дима приподнялся и отчётливо сказал Андрею в ухо – …глушня!

- Я? – хотел было возмутиться Андрей, но тут Дима поднес руки к его бокам и легонько пощекотал.

Тот задёргался, несколько раз довольно ощутимо двинув Диме по рёбрам локтями. Съехал с него, пытаясь увернуться от его пальцев.

- Ну, харош! – он явно не переносил щекотку.