Течению наперекор

Такое правление, конечно, не должно быть советом или собранием. В огромном государстве, в сегодняшнем опасном положении на его границах, ни самый лучший сенат, ни самое превосходное Народное собрание не могут быстро принимать решения, которых требует новое время. Любое собрание, когда дело доходит до принятия важных государственных решений, либо увязает в спорах, либо оказывается во власти страстей и общего ослепления. И нельзя голосованием решать вопросы, требующие подлинного знания дела. А ежегодная смена консулов? Какая нелепица — каждый год заново учиться руководить государством! Ведь учиться можно только на практике, решая каждодневные проблемы. И не год, не два, а много лет. Значит, нужен один достойный правитель! Его достоинство, умение и право управлять пусть будут хоть ежегодно подтверждаться решением народа, которому он отчитается в своих действиях. В этом отношении закон пусть будет непреложен и строг. Но пока доверие не утрачено, менять правителя не следует. Сенат? А что сенат? Пусть советует правителю, как это было при царях. Пусть следит за сохранением традиций, пресекает пороки и злоупотребления магистратов. Пусть будет высшим судом чести подобно афинскому ареопагу. Да, вот в Афинах Перикл был именно таким, неизменно пользовавшимся доверием народа правителем! Целых пятнадцать лет, до самой своей смерти. И разве личный пример правителя, который у всех на виду, не наилучшее средство воспитания граждан? Пока Перикл был жив, афиняне были достойны Перикла. Конечно, то была крошечная республика. Так что из этого? Для огромного государства единовластие еще более необходимо — важнее знания и опыт, сложнее задачи, быстрее их надо решать, энергично, без споров и колебаний действовать. А достоинство и весь нравственный облик правителя пусть будут примером для подражания его помощникам и наместникам во всех отдаленных уголках государства. Личное достоинство и честь должны быть отличительными чертами большинства граждан государства. Тогда честь и достоинство правителя станут обязательными условиями подтверждения народом его полномочий. Или выбора нового на его место. Нет, сейчас Сципион не ушел бы! И он, Цезарь, если бы у него было такое войско и его так же обожал народ, он не ушел бы, а взял власть и возродил величие Рима. Я знаю, что сумел бы это сделать! Да, а пока... пока я всего лишь квестор в покоренной Испании. И хотя народ в Риме ко мне расположен, силы у меня нет никакой — одни долги...»

Однако Юлий Цезарь не принадлежал к породе людей, которых сожаления о неудачно складывающейся жизни заставляют опустить руки. Наоборот! Он возвращается из Испании, полный решимости продолжить рискованную игру. Выдвигает свою кандидатуру на следующую государственную должность. Благодаря проявленной ранее щедрости и обходительности его избирают эдилом на 65 год. Это уже авантюра! Согласно традиции, в обязанность эдилов, помимо заботы о порядке и городском хозяйстве, входит организация угощений и праздников для народа. Причем исключительно за свой счет. Успех этих празднеств определяет популярность устроителя и его шансы на дальнейшее продвижение по ступеням государственной службы. Состязаясь со своими предшественниками, эдилы от года к году увеличивают пышность зрелищ и угощений, а значит, и свои расходы. Цезарь понимает, что без блестящего эдилата не быть ему претором. А денег нет! Восемь миллионов долга! Пока что эта общая сумма известна только ему. Но если она заметно возрастет, кто-нибудь из старых кредиторов потребует возврата долга. За ним последуют и остальные — дело кончится судом. Однако другого пути нет. Надо занимать еще денег, занимать много! Чтобы благодаря неслыханному размаху игр, представлений и обедов для народа как можно скорее пройти в преторы и, опередив кредиторов, получить в управление доходную провинцию. Это позволит расплатиться с наиболее нетерпеливыми и двинуться дальше — к консульству. Слава богам, чем выше положение, тем лучше кредит! Тот, кто, рискуя, остановится на полпути — проиграет. Цезарь умеет рисковать!

Отмечая двадцатилетие со дня смерти своего отца, он выводит на арену цирка триста двадцать пар гладиаторов, все убранство которых — латы, щиты и даже оружие — изготовлено из серебра. Такое еще не приходило в голову никому. Зато и народ, по свидетельству Плутарха, «...стал настолько расположен к нему, что каждый выискивал новые должности и почести, которыми можно было вознаградить Цезаря».