Читаем Techne. Сборка сообщества полностью

Поскольку США еще не имели политического влияния, сопоставимого с британским, и поскольку после русской революции 1917 г. призыв коммунистов ко всеобщему миру оказался весьма привлекательным для колониальных сообществ, декларация Вильсона представляла собой документ, преисполненный самых благих пожеланий, но в итоге ничего, кроме долгов по кредитам, американцы получить в Европе не смогли 479 . Британия и Франция считали себя еще достаточно влиятельными, чтобы распоряжаться судьбами мира, и не видели причин уступать своим кредиторам, особенно в такие трудные годы, когда популярность коммунизма и движение за освобождение колоний становились все сильнее. США могли создавать капитал, но превращение его во власть оказалось куда более эфемерным, трудным, длительным предприятием, которое увенчалось успехом лишь к середине XX в., заодно со сменой международного институционального порядка преодолев старые трудности накопления капитала.

Глава 3 Упражнения демиургов

§1. Страна рассеяния

В некотором царстве, в некотором государстве…

Типичное начало сказки

Россия долго пыталась понять себя и занять свое место в мире, совершив множество полезных и бесполезных деяний. Свершения и злоключения российской истории часто объясняются особенностями специфической ментальности, произрастающей в пику проискам многочисленных врагов и жестоким морозам. Реальной проблемой, однако, являлись трудности организации социального пространства, в котором, в силу объективных условий, самые большие успехи были недостаточны при чрезмерной цене, которую за них приходилось платить. Единственным участником, кто усиливался, несмотря ни на что, было государство, чье всевозрастающее давление провоцировалось задачами внешней политики и нуждами внутреннего управления.

Россия вышла из Смуты в начале XVII в. наполовину разоренной и дезавуированной из активной внешней политики. При первом царе из семьи Романовых центральная власть, по бедности, была слаба и нуждалась в поддержке сословий и провинций, собирая Земские соборы для очередного повышения налогов и других общегосударственных вопросов. Все же опричнина и гражданская война не прошли даром: с самостоятельной политической ролью аристократии было покончено и государство при помощи бюрократии централизовало управление внутренней политикой. В целом сообщество развивалось вяло, и на то были свои причины.

Обширная территория при очень низкой плотности населения определила медленный ход социальных процессов, мелкий рынок и слабую урбанизацию сообщества. Сухопутные коммуникации были дороги для торговли и удобны для военных операций, что отдало провинциальные сообщества в распоряжение государства, монополизировавшего основные доходы. Ввиду наличия бедности и отсутствия конкуренции управляющие институты жили только за счет ренты; никакой политический фактор не мог изменить ситуацию даже и при благоприятной конъюнктуре. Все участники, сверху донизу, находились в односторонней зависимости от государства, которое, вследствие слабости сообщества, легко эксплуатировалось частными лицами, находящимися у верхушки социальной пирамиды. Уровень урбанизации, грамотности населения составлял считанные проценты, а подушевой ВВП был в полтора-два раза ниже, чем в развитых странах Европы и Азии 480 .

...

Принципиальным для формирования внутренней структуры политической элиты… является тот факт, что выступающие в качестве условий выживания социума потребности и задачи государства не соответствуют ресурсам государства, а цели последнего опережают возможности его граждан и не соответствуют интересам конкретных хозяйственных субъектов. Это закладывает основы противоречий не только между интересами государства и его граждан, но и внутри самой политической элиты: если верховная власть выражает интересы государства, то правящий слой артикулирует интересы хозяйственных субъектов. Результатом этих противоречий является не только конфликт интересов между государством и обществом (что создает предпосылки для формирования жесткого политического режима), но и несовпадение интересов верховной власти и политического класса 481

Перейти на страницу:

Похожие книги

Происхождение жизни. От туманности до клетки
Происхождение жизни. От туманности до клетки

Поражаясь красоте и многообразию окружающего мира, люди на протяжении веков гадали: как он появился? Каким образом сформировались планеты, на одной из которых зародилась жизнь? Почему земная жизнь основана на углероде и использует четыре типа звеньев в ДНК? Где во Вселенной стоит искать другие формы жизни, и чем они могут отличаться от нас? В этой книге собраны самые свежие ответы науки на эти вопросы. И хотя на переднем крае науки не всегда есть простые пути, автор честно постарался сделать все возможное, чтобы книга была понятна читателям, далеким от биологии. Он логично и четко формулирует свои идеи и с увлечением рассказывает о том, каким образом из космической пыли и метеоритов через горячие источники у подножия вулканов возникла живая клетка, чтобы заселить и преобразить всю планету.

Михаил Александрович Никитин

Научная литература
Knowledge And Decisions
Knowledge And Decisions

With a new preface by the author, this reissue of Thomas Sowell's classic study of decision making updates his seminal work in the context of The Vision of the Anointed. Sowell, one of America's most celebrated public intellectuals, describes in concrete detail how knowledge is shared and disseminated throughout modern society. He warns that society suffers from an ever-widening gap between firsthand knowledge and decision making — a gap that threatens not only our economic and political efficiency, but our very freedom because actual knowledge gets replaced by assumptions based on an abstract and elitist social vision of what ought to be.Knowledge and Decisions, a winner of the 1980 Law and Economics Center Prize, was heralded as a "landmark work" and selected for this prize "because of its cogent contribution to our understanding of the differences between the market process and the process of government." In announcing the award, the center acclaimed Sowell, whose "contribution to our understanding of the process of regulation alone would make the book important, but in reemphasizing the diversity and efficiency that the market makes possible, [his] work goes deeper and becomes even more significant.""In a wholly original manner [Sowell] succeeds in translating abstract and theoretical argument into a highly concrete and realistic discussion of the central problems of contemporary economic policy."— F. A. Hayek"This is a brilliant book. Sowell illuminates how every society operates. In the process he also shows how the performance of our own society can be improved."— Milton FreidmanThomas Sowell is a senior fellow at Stanford University's Hoover Institution. He writes a biweekly column in Forbes magazine and a nationally syndicated newspaper column.

Thomas Sowell

Экономика / Научная литература / Обществознание, социология / Политика / Философия