Тейа

Она спокойно произнесла эти слова, и на мгновение замерла. Чаще всего почему-то именно женщине доводится зачитывать приговор. Но она справилась с этой задачей, какой бы тяжелой она ни была. Глорис умела все.

– Но у нас нет трех лет! – в ужасе воскликнул Генри.

– Им этого не объяснишь, так полагается, – и спокойно продолжила читать:

– Всякий новый медицинский препарат должен пройти проверки и согласования, испытания и доработки, анализы и тестирования сначала на животных и только потом, спустя годы, на людях. Что, безусловно, правильно и неоспоримо – таковы международные требования. Если что-то пойдет не так, жизни людей будут под угрозой…

Ей неприятно было зачитывать этот текст, но сейчас она выполняла свою работу. Сильвио понял ее и снисходительно произнес:

– Глорис, не надо формальных фраз, давай по существу…

– А по существу… Все государства заблокировали этот проект и спустили его на согласования в свои министерства и ведомства, – сказала это и отбросила бумаги в сторону. – Собственно, если по существу – это все… Три года, господа! – безжалостно закончила она.

– Три года, – проворчал Ричард. – Даже, если не брать во внимание нашу ситуацию… Какие там три года, когда только в странах с высоким уровнем жизни каждый крупный мегаполис теряет ежедневно от болезней и старости сотни людей… Ежедневно! А в масштабах страны, а в масштабах целой планеты? Три года – это сотни миллионов жизней! О чем они думают?

– Эмоции, Ричард! – произнес Сильвио. – Это уважаемые государственные институты, а, как ты знаешь, наша организация никогда не работала с таким контингентом. Мелочевкой мы не занимались, и медиков такого уровня у нас нет.

– Не медиков, а чиновников, – возразил Генри.

– На сегодняшний день это одно и то же, – заговорила Глорис уже без бумаги. – Тысячи людей ждут нового лекарства и гибнут, пока какой-то чиновник не поставит свой росчерк. Но некая корпорация еще не успела окупить устаревшее средство, и пока она не продаст его, новое будет лежать в столе. Хотя в других странах этот препарат давно уже спасает людей. Такие правила игры! А тут, всем неизвестное средство… Впрочем, дело даже не в этом…

Сильвио не дал ей закончить и темпераментно заговорил:

– Вы понимаете, что медицина, как бизнес, перестанет существовать! – воскликнул это и пристально уставился на остальных. Мимика его лица выражала все очень явно, он гримасничал, был убедителен и циничен, впрочем, как всегда. И даже если не знать его языка, все можно было понять и так.

– Люди будут приходить в аптеки за минеральной водой и зубной пастой. Гигантские медкорпорации обанкротятся в один день. Если в истории с фотонным двигателем те, кто раньше торговал нефтью, теперь занимаются фотонными технологиями (просто произошел передел рынка, но направление энергетики живо и процветает), то здесь!… Вы хотите, чтобы они собственной рукой подписали себе приговор? Это просто смешно!!! Ты сделал бы это, Ричард, а ты, Генри? А я??? Они не отдадут рынка, а аппарат министерских чиновников, кормясь из этих рук, будет их прикрывать. Идет борьба не на жизнь, а на смерть…

– Скорее, не за жизнь, а за смерть! – поправил его Генри.

– Хороший каламбур. И, тем не менее, – согласился Сильвио. Теперь тяжелая пауза повисла в комнате. Наконец не выдержал Ричард:

– Что же, из-за кучки негодяев мы не сможем дать нашу вакцину людям? – воскликнул он. – Господи, ребята, до чего вы тут докатились? Что за время, что за нравы?

– Ты безнадежно устарел! – воскликнул Сильвио. – Это эмоции, Ричард, а негодяями ты называешь уважаемых чиновников, которые озабочены здоровьем нации! – сказал это с пафосом и засмеялся. А смех этот дьявольскими нотками завибрировал в тишине.

– Самому стало смешно? – пробурчал Ричард.

– И взятками, – добавил Генри.

– А кучкой ты называешь целую армию чиновников, которых миллионы?

Дальше Сильвио продолжил темпераментно говорить, отчаянно жестикулируя:

– И это тебе не военные! С военными намного проще. С ними можно договориться! Это высокоорганизованные мерзавцы, у которых все козыри на руках – законы и правила, инструкции, медицинские медиа-ресурсы. А мои каналы, которые вещают по всему миру, ничто по сравнению с этой машиной. Когда речь идет о больших деньгах – они непобедимы! Это война, Генри… Это страшнее войны…

– Но, мы же можем скинуться немного, и никакие медицинские корпорации не предложат им больше, – возразил Генри.

– Вот в этом все дело! – воскликнул Сильвио, поднимая указательный палец вверх. – Скинуться, как ты сказал, мы, конечно же, можем, и уже сделали это. Но, мы не успеваем. Нам нужно в короткий срок, в сотнях странах успеть в закрытых кабинетах, с глазу на глаз, приватно побеседовать с тысячами "уважаемых" людей, которые принимают такие решения. Озвучить их гонорары, и только тогда вопрос будет решен. Но для этого нужна целая армия переговорщиков, не говоря уже о деньгах. У нас просто не остается времени…

– Деньгах… деньгах…, – повторил Генри.

– Генри, ну сам подумай! Не соберешь же ты их всех на одной площади или на своем острове и не осыплешь золотом!

– Золотом,… да, золотом…