Тейа

Корабли и тяжелые баржи вереницей шли от воронки в сторону острова. Они подходили к далекому пустынному краю, сгружая тяжелую поклажу, и уплывали назад, а на том берегу уже поднималось высокое строение, которое сверкало на солнце пластиковыми стенами и огромными окнами. Над зданием кружили вертолеты, завершая крышу массивной конструкции. Завод по производству сыворотки Валери готовился к началу работ. Все происходило не один день или месяц, но все случилось за короткое время прямо на глазах у изумленных граждан острова. И вот уже праздная толпа собирается на берегу, заполняя пляж, готовясь к такому событию. Оставалось совсем немного, и двери гостеприимно распахнутся. Неутомимые люди в белых халатах, разрезав розовую ленточку, устремятся в лаборатории, к своим пробиркам и колбам, создавая то маленькое чудо, которое скоро будет отправлено "наверх" и даст людям жизнь. И вот первые партии волшебных таблеток сходят с конвейера, уже тяжелые баржи, груженные ценным грузом, отходят от причала и отправляются на Большую Землю. Они несут жизнь и надежду на будущее. А будущее то бесконечно и не имеет границ…

Разве можно себе представить, что будет с человеком, которому внезапно, прямо сейчас, подарить бессмертие? Просто подойти к нему, взять за руку, сделать укол – и все. Вся та короткая, размеренная или бурная жизнь, имевшая свой план, и устоявшийся ритм, – все переворачивается в одно мгновение: наши тайные, мимолетные и пугливые мысли о болезнях и страданиях, о смерти, о том конце, который неминуем и предопределен. И поэтому не хотим об этом задумываться и знать не хотим. И не ходим в свое время к врачам, чтобы как можно позже узнать о неизбежном… И вдруг узнаем о том бесконечном, что теперь растянется на многие годы или столетия.

Можно будет учиться всю жизнь, можно будет прожить в любви и согласии века, не потерять любимого человека… дорогих и родных людей. Обойти пешком всю планету, проплыть на лодке океаны, перепробовать множество профессий. Можно будет лететь к звездам долгие годы, не боясь их безвозвратно утратить, потому что теперь этих лет бесконечное множество. Только не оступись и не упади, не потеряй ненароком в этой сумасшедшей гонке сквозь века и расстояния драгоценное тело твое. А оно в благодарность будет всегда с тобой молодым и здоровым, и нести будет сквозь времена, обгоняя мечты и мысли твои, тебя человек… Человек, заслуживший бессмертие…

Солнце вставало над островом, освещая все вокруг: отели и пустынные пляжи, лежаки и зонтики, гору, черным конусом восходящую к верху, словно, упирающуюся острым пиком в самое небо. Освящало тот далекий берег, где завод ожидал начала рабочего дня, и берег этот, где две фигурки встречали свой любимый рассвет. Это стало традицией для Валери и Леонида, и теперь этот берег и утро принадлежали только им. А солнце уже давно привыкло к такому вниманию, и радостно сияло на их лицах. Они уже выбрались из воды и сидели на пляже, наблюдая за восходом. Долго так сидели и смотрели.

Она заметно волновалась, но ничего не говорила. Потом достала из сумочки часы, посмотрела на них, вскочила и начала лихорадочно одеваться. Так она делала уже несколько дней с тех пор, как завод начал работать – нервно собиралась и мчалась к своему конвейеру, боясь опоздать. День за днем, и все одно и тоже… Вот и сейчас больше не смотрела на него, а он с тихой молчаливой улыбкой сидел на песке, наблюдая за ней. Наконец не выдержал и произнес:

– Ты далеко?

– На завод… Ты же знаешь!?… – возмущенно произнесла она, на ходу застегивая одежду.

– На завод!?… Только посмотрите на нее! Теперь у нее появился свой завод! Какая незадача! – он постарался перевести разговор в шутку и поднять ей настроение, помня, с каким восторгом он сам не так давно трудился в бесконечной китайской долине на первом его заводе.

– Да, завод, – не поняла она.

– Какая пунктуальность! Могла бы и опоздать…

– Не могла бы…

– А если я тебя не отпущу… или обижусь! Может быть, я хочу с тобой позавтракать или что-нибудь еще!…

– Не ворчи! – сказала она. – Я побежала!… Что-нибудь еще! – возмущенно повторила она.

– Значит, твоя чертова вакцина не подождет? Так-так!

– Да, не подождет!

– Значит твоя вакцина тебе дороже, чем провести со мной лишних пару минут?

– Так! – резко остановилась она и, сверкнув своими огненно-зелеными глазами, спросила: – Чего ты хочешь?

– Чтобы ты меня поцеловала, – невинно произнес он.

После той последней встречи с Генри Леонид успокоился и теперь чувствовал себя замечательно. Он получал удовольствие от жизни и своей работы, и от этой девушки, которая теперь была с ним, но по утрам убегала на свой завод. И сейчас он любовался ею, вспоминая ту свою командировку, а видя ее волнение, хотел помочь. Даже подтрунивал над ней, чтобы снять напряжение. И еще он помнил, как когда-то она ревновала его самого к делу всей его жизни.

– Целую, – она поцеловала, – что еще?

– Так не целуют! – возмутился он.

– Еще поцеловала!

– Иди, – нарочито безразлично произнес он.