Тейлитэ

– Определимся, – уклончиво ответила Тетет, усилием воли включая на станции гравитацию и мягко приземляясь напротив гостьи. – Но сейчас тебя должно заботить совсем другое. Ведь ты – Белая Тень моего носителя. Ты понимаешь, здесь усматривается нарушение природных явлений. Тело носителя в одном месте – а его тень где-то гуляет. И зачем гуляет? Ищет, как избавиться от меня? Прекрасно, очень прекрасно…

Белая Тень уже давно поняла, что Тетет ее просто так не отпустит. И была готова убежать. Но пути отхода оказались перекрыты. Призрак мгновенно развернул боевое облачение, чтобы дать поединок арагме.

Тетет взмахом руки приказала боевому облачению вернуться в походный вид, оно беспрекословно послушалось настоящую хозяйку.

Белая Тень осталась без защиты.

– И что же, ты сможешь поймать призрака? – насмешливо спросила Белая Тень. – Думаю, не сможешь. Так что – прощай. Я еще найду тебя и покараю.

Белая Тень скользнула прочь, стараясь раствориться, покинуть станцию Древних сквозь стену, воспользовавшись тем, что не обременена плотью.

Но ее противником была Тетет, арагма, усиленная могучим носителем со всеми известными аграи куп пеле умениями. Тетет, что низвергала одну за другой самые совершенные расы Космоса. Она лишь повела рукой, и ее призрачная копия отскочила от стены, больно ударившись. Белая Тень провела ладонью по разбитому лицу и с удивлением увидела на ней кровь.

Арагма пояснила:

– Ловить бестелесное создание сложно, поэтому я дарую тебе плоть.

Отбросив кресекан из хребта Баркорму, Тетет приблизилась к Белой Тени. Гостья подняла руки, сплетая Огнелед, но он тут же погас под давлением воли Тетет.

Арагма ударила обычной пехотной Цепью. Белая Тень попыталась увернуться, выставить защиту, но ее тело словно само потянулось под удар. Из рассеченного горла на стену широкой полосой брызнула кровь. Как раз закрыв надпись: «Баа Ци нельзя будить без готовности жертвы…».

Тетет подошла к умирающей. Осмотрела рану. Удовлетворенно кивнула.

– Когда я нашептывала носителю идею создания Белой Тени, я догадывалась, что ты рано или поздно окажешься здесь. Все оказалось легко прогнозируемо.

Все с той же легкой улыбкой Тетет аккуратно, стараясь не вымазаться в крови, приподняла за подбородок безвольно поникшую голову Белой Тени. Всмотрелась в ее затухающие глаза – свои собственные глаза.

– Печально, не правда ли? Но ничего, ты еще можешь принести пользу делу.

Нанесла еще один удар – поперек тонкой шеи, отсекая голову прочь.

Затем подняла кровавый трофей за косу, поправила на Белой Тени всклокоченную челку. Выпрямилась.

Тетет направилась к креслу оператора, мягко ступая по холодному полу босыми ногами.

Отрубленная голова, которую она волокла, держа за косу, на ходу подпрыгивала, глухо стучась о пол.

Глава 65. Ужин в опере

– Сегодня ночуешь в этом здании, – указал Судьболом на белоснежную громаду с вычурными извивающимися колоннами, рядами винтовых куполов и завитых крыш.

– Когда-то здесь было что-то вроде оперного зала. Место для высоких песнопений. Акустика просто великолепна. Но сейчас там располагается аппаратура для корректировки погоды. Так что аккуратнее, ничего не крути, никакие кнопки не нажимай.

– И к чему мне вся эта радость? – удивился Вахтер, уже давно привыкший обходиться без особого комфорта. Где постелят – там и ночлег, хоть и на улице. В плену у баллотов вообще спал урывками в коридоре на полу, пока мимохожий гуманоид не треснет прикладом Прожигателя, это у них шутка была такая, подкараулить спящего.

Судьболом вместо ответа поманил внутрь. Через широкий каменный зал, чистый, сверкающий, словно только что здесь воевала с грязью армия домработниц. Далее прошли сквозь большой узорчатый полог и очутились в камерном зале со сценой и отдельными утопленными в ниши сидениями, напоминающими мелкие ванны.

К сцене вела извивающаяся дорожка зеленого цвета, огражденная по сторонам невысокими клумбами с землей, в которой росли настоящие живые цветы: серебряные с яркими фиолетовыми пятнышками.

– Да, любили мы в прошлые времена, до соединения, поплюхаться в воде, слушая хорошие голоса, – сообщил со вздохом ностальгии Судьболом, оглядывая ряды сидений-ванн.

– Культура и просвещение – хорошо! – одобрил Вахтер. – А где тут гальюн, в сем храме искусств? Я как вижу такую красоту, сразу стремлюсь облегчить не только душу, но и тело! И про буфет тоже не мешает подумать.

– Жратва вон, на сцене. Столик, два стула поудобнее, и куча всего съестного, что вы человеки употребляете. Про гальюн ничего не скажу. Мы все лишнее раньше выделяли через кожу. Помылся и считай облегчился. Эстетично и практично. Но, думаю, не проблема.

С этими словами Судьболом смахнул пинком одну из клумб близ дорожки. Та упала, высыпавшись прямо ему под ноги. Мир аккуратно поддел ее ногою и вернул на место – уже пустую.

– Вот тебе будет гальюн в виде ночного горшка. Извиняй, ватерклозетов не держим. Да и кто тут смотреть будет. А кто будет, тому твои испражнения совершенно побоку.