Техническое задание

— В бою лучше иметь в руках то, что может стрелять во врага, — заметила генеральская дочка, явно давно заученным единым движением проверив пальцем предохранитель, затвор и закинув ствол за спину.

— О, ты удивишься, — я криво улыбнулся девушке и не отказал себе в мелком злорадном удовольствии поймать за рукав нацелившегося на переднее сидение Дмитрия. — Боюсь, место штурмана уже занято.

— Он прав, вам назад, — Анна провела рукой по волосам и поморщилась. — Света, ты рядом с ним. Подгоните пока ремни, и Жаргал… Жар. Прости, но тебе придётся остаться.

46

Есть у человеческого мозга такая особенность – игнорировать какой-то факт, если он мешает в достижении чего-то сильно желаемого. Так ребёнок начисто забывает о времени, заигравшись на улице, а молодые балбесы каждую пятницу идут «оттянуться» – хотя ещё в прошлую субботу, испытывая похмелье, клялись себе в «пить брошу навсегда». Я тоже прекрасно понимал, что мест в машине не хватает, даже заранее позаботился о перевозке подопечной – но каким-то образом начисто проигнорировал тот факт, что нас всё равно пятеро на четыре места… Впрочем, Анна не была бы собой, если бы и сейчас заранее не подобрала нужные слова:

— Жаргал, я оставляю на тебя важную и очень тяжёлую миссию, — шестая наследница престола Великой Империи расстегнула цепочку на шее и будничным жестом вытащила из-за отворота куртки прямоугольную пластинку с закруглёнными краями величиной с жетон военнослужащего,[90] только немного толще, и, кажется, золотую. Я успел разглядеть выдавленные на поверхности иероглифы – «власть» и «небо»,[91] если я ничего не перепутал. Для меня назначение подвески осталось загадкой, а вот Джимбинова, судя по удивлённо округлившимся глазам, предмет опознала. — Мы вернёмся за тобой через несколько часов… Или не вернёмся, — закончила инструктаж магесса.

— В последнем случае ты должна будешь добраться до людей самостоятельно – уже не важно, когда. Сохрани пайцзу[92] и никому не показывай, кроме слуг Императора. Передай… передай её моему отцу. Или одному из братьев, или сёстрам. Расскажи всё, что видела и слышала… Всё поняла? Вот и молодец. Рассчитываю на тебя. А нам пора.

Жаргал кивнула, в глазах девушки стояли слёзы. Что-то осмысленное сказать в ответ она сейчас просто не могла. Всё-таки Анну обучили на совесть – комок в горле от простых и хлёстких слов стоял у всех. С другой стороны – играть принцессе и не пришлось: от нашей самодеятельности несло авантюрой, как вонью от свалки пищевых отходов. Настолько несло, что наш командир даже не попыталась провести хотя бы краткий инструктаж и рассказать хотя бы примерный план действий. Тактика «ввязаться в бой – а там посмотрим» хороша только тогда, когда терять нечего… Я ещё раз посмотрел на Жаргал, так и застывшую с остановившимся взглядом после «накачки» Рюриковой, и откинул в сторону ремни безопасности.

— Мне нужно три минуты на предполётную подготовку для дрона, — не терпящим возражения голосом сразу пресёк возможные вопросы я, спрыгивая на землю. Ничего, никуда не денутся, без меня точно не начнут. — Агата, начинай тестирование авионики.

— Хай! От винта-а!

Электромоторы взвыли на высокой ноте – в тестовом режиме бесшумность не соблюдалась. Лопасти роторов, раскручиваясь, погнали по короткой траве на холме кольцевые волны: теперь что-то сказать рядом с вертолётом стало решительно невозможно. То, что надо.

Доводилось мне ещё «в прошлой жизни» слышать ехидную фразу – мол, жизненный опыт – это сумма памяти о ситуациях, которые никогда больше не повторятся. Глупость конечно, хотя в чём-то неведомый мне любитель сарказма был прав: человек не может прожить жизнь заново, то, что было актуально для подростка, уже далеко не всегда полезно для сорокалетнего мужика. Большинство взрослых пытается передать накопленную «житейскую мудрость» своим детям – обычно, не слишком успешно. Что ж, в отличие от других здесь я свой собственный опыт задействовать мог, и постарался не истратить такой шанс зазря. Усердно учился, развлекался в меру, старался по возможности сгладить выплески подросткового темперамента на окружающих – по крайней мере, насколько мог. Не тратил десятки часов и километры нервов, переживая косой взгляд понравившейся одноклассницы, старался вести себя со всеми ровно и корректно. Ну а когда не получалось – старался не страдать (никогда мне не достанется Хонгурзул!), а наслаждаться моментом: молодость проходит быстро, и прежнюю остроту спектрально-чистых чувств мне уже совсем скоро будет невозможно испытать.