Техника безопасности

  — Не знаю, кстати. Вот еще тоже, кстати! — Таллео озадаченно оглядел стержень.

  — Так ее выключили, наверно, давно! Зачем ее тут держать, если выход замуровали?

  — Ловушки не выключаются. Ловушки как девушки, раз и навсегда. Ну, во всяком случае, пока не высохнет.

  — Так может быть, она уже высохла?

  — Нет. Даже если она высохнет полностью, палка все равно будет светиться. Ловушка-то может высохнуть, но пока держится на своем месте, Напряжение будет расходоваться. А значит, будет светиться.

  — Ну так значит тут ничего нет!

  — Каппа. — Таллео оглядел Каппу с неодобрением. — Ты в этом, надо думать, уверен. Тогда подойди и потрогай.

  — А что будет?

  — А вот и увидишь. То есть, увижу я, потому что ты уже ничего не увидишь. Каппа, не нервничай. Не поймешь, чего тебе больше хочется, погибнуть, или к этой своей кошмарной. Терпение! То что железка молчит, — он оглядел стержень, — не говорит еще ни о чем. Так.

  Таллео поставил мешок и достал сардельку. Мешочек задергался, и Таллео пришлось снова треснуть его ладонью. Мешочек притих, и Таллео аккуратно подкинул его к решетке, с таким расчетом, чтобы он коснулся металла у основания.

  Мешочек шлепнулся точно в рассчитанном месте. Он коснулся ржавой решетки, и первую пару секунд ничего не произошло. Затем мешочек превратился в ржавчину и осел сухой аккуратной горкой.

  — Видел?

  Каппа стоял открыв рот.

  — И так будет с тобой. Не светится, — хмыкнул Таллео с раздражением. — Мало ли что там не светится. Причем до этой новой ржавчины тоже нельзя дотрагиваться. Она теперь тоже заразная. Все что коснется этой теперь трухи, превратится в точно такую. обалденная ловушка, правда? — Таллео снова с гордостью фыркнул. — Подлая только.

  — Вот это да, — перевел дух Каппа. — А кто ее изобрел?

  — Менерма Добрый, кто же еще. После Кальдо их, я так понимаю, ставить по-человечески разучились, так что эта стоит здесь лет триста сорок.

  — То есть, их что, с тех пор вообще нигде и не ставили?

  — Конечно ставили. Как можно не ставить такие ловкие вещи. Только лучше бы не ставили, чайники криворукие. Вот эту поставил кто-то из них... Только представить! Может быть, сам Менерма! — Таллео замолчал и с благоговением посмотрел в низенький потолок. — Так она и простоит здесь еще лет триста как минимум. И даже на дохлой Бочке. А нашим, блин, мастерам подавай десять бочек, и все равно сдохнет лет через семьдесят. Кальдо, Менерма, Веммер-Тагго, тоже великий был Мастер... Кстати, может быть тот самый, второй или третий... Вот это люди работали, я понимаю! Блин, Каппа, вот если бы ты только знал!

  — Ну ты тоже, — Каппа даже обиделся. — Вернемся, забежим ко мне, я тебе покажу кое-что. Ты слышал про Насго, Венс-Зе, Каллеоптеха?

  — Нет, конечно. Что за вопросы дурацкие.

  — О! Мастера-ювелиры, старые!

  — Вообще-то я так и подумал, и что?

  — У нас есть пара вещей Насго, и одно ожерелье Каллеоптеха. Я тебе покажу! Это самое ценное, что у нас есть вообще. Только ты никому не рассказывай! — встрепенулся Каппа и схватил Таллео за руку. — Если об этом кто-нибудь разузнает! Что у нас есть настоящий Насго, и Каллеоптех!

  — Понятное дело, — хмыкнул Таллео с раздраженным презрением. — Вас там поубивают к собакам. Особенно если кто знает. Я надеюсь, ты все-таки не такой дурак, и не разболтал своей вздорной?

  Каппа промолчал.

  — Понятно. Но я хочу посмотреть! Отдам полвселенной, только бы посмотреть на настоящую вещь. Особенно на старинную! Теперь главное только успеть. Так, теперь не мешай.

  Таллео вытащил такой же кристалл, который остался под завалом Мышиной норки, и точно подбросил его к основанию ржавой решетки. Кристалл стукнулся в прут, и в коридорчике прозвенело хрустальное эхо.

  — Слушай, а что это за кристалл? Обожаю камни! Но такого я еще не видел!

  — Это топаз, не видишь что ли? Какой же ты ювелир?

  — Какой топаз? Я что, топазов не знаю? Топазы бывают разноцветные, это да, но чтобы вот так странно искрились? Они бывают даже красные, и даже оранжевые, и даже полосатые, желтый с голубым например, как этот. Но вот так они никогда не искрятся!

  — Как «так»?

  — Вот именно так, как этот! Или это волшебный топаз?

  — А, вот ты про что. Он, разумеется, обработанный. Во-первых, он заряжен под лунным светом, во-вторых он обчитан. Причем не абы как, а как надо. Так сейчас уже не обчитывают.

  — Кстати, Талле! А почему... Почему он коснулся решетки, и ничего? Лежит себе и сверкает?

  — Во-первых, он еще не сверкает. Сверкать он будет под заклинанием. Во-вторых, он не живой, дубина. Губка работает только ведь по живому, неужели не ясно?

  — Во-первых, камни живые, — обиделся Каппа. — Во-вторых, ты говорил все, что коснется...