Техника гипноза и внушения [теория и практика гипнотерапии]

Наиболее эффективной является все-таки комплексная терапия, при которой наряду с воздействием словом, активно применяется и медикаментозное лечение. Комплексный метод дает максимальный терапевтический эффект у тех больных, которым гипноз и медикаменты, применяемые раздельно, не помогают. В нашей работе мы стремились выработать как показания, так и противопоказания для применения гипнотерапии. Особенно показано ее применение к тем больным, которым обычная медикаментозная терапия не приносит облегчения. В таких случаях тщательно собранный анамнез, как правило, дает врачу ключ для раскрытия патогенеза заболевания; метод же суггестивной гипнотерапии быстрее всего приводит к излечению страдания.

Данная книга ни в коей мере не исчерпывает всех возможных перспектив, открывающихся перед врачом, применяющим гипнотерапию. Делясь опытом, мы делаем попытку в какой-то мере восполнить существующий пробел и привлечь внимание врачей к этой ценной методике лечения, которую И. П. Павлов рассматривал как защитную физиологическую меру в борьбе с болезнью, об этом он писал: «…при экспериментальных заболеваниях нервной системы почти постоянно выступают отдельные явления гипноза, и это дает право принимать, что это — нормальный прием физиологической борьбы против болезнетворного агента»[39].

Говоря об относительном значении в деятельности головного мозга его высших отделов (коры) и подкорковых образований, И. П. Павлов подчеркивал стимулирующую, «заряжающую» роль подкорки относительно коры. Механизм этого влияния И. П. Павлов представлял в виде взаимного влияния (индукции). Так, сильно возбужденная кора отрицательно влияет на возбуждение подкорок, т. е. угнетает их деятельность, и, наоборот, значительное возбуждение подкорки может отрицательно влиять на возбужденность коры. Торможение коры «освобождает» подкорку от сдерживающего влияния высшего отдела мозга, и их функции могут оказаться в состоянии «буйства», как назвал это И. П. Павлов.

«Высшая нервная деятельность слагается из деятельности больших полушарий и ближайших подкорковых узлов, — писал И. П. Павлов, — представляет собой объединенную деятельность этих двух важнейших отделов центральной нервной системы. Эти подкорковые узлы являются… центрами важнейших безусловных рефлексов, или инстинктов, пищевого, оборонительного, полового и т. п., представляя, таким образом, основные стремления, главнейшие …???… животного организма»[40]. Суммируя свои мысли в отношении значения подкорки, И. П. Павлов подчеркивал, что «подкорка является источником энергии для всей высшей нервной деятельности, а кора играет роль регулятора по отношению к этой слепой силе, тонко направляя и сдерживая ее»[41].

В последние годы у некоторых ученых Англии и США появилась тенденция «опустить» (по меткому выражению Д. А. Бирюкова) функции сознания в подкорковую область. Эта тенденция связана с получившим распространение учением о сетчатой (ретикулярной) формации. На самом деле речь идет о некоторых подкорковых образованиях, общий вопрос о значении которых был поставлен И. П. Павловым и его школой.

По мнению Д. А. Бирюкова, если не пытаться односторонне решать вопрос, приписывая те или иные функции сознания только подкорке или только коре, а стать на павловскую точку зрения о гармоничном единстве коркового и подкоркового аппаратов, то никакой новой проблемы здесь не возникает. Действительный член АМН СССР профессор Д. А. Бирюков с физиологических позиций И. П. Павлова указывает, что кора и подкорка, хотя и находятся в условиях противоречивого взаимодействия, но в конечном счете в нормальном состоянии действуют всегда в полном согласии. «Кто отделил бы в безусловных сложнейших рефлексах (инстинктах) физиологическое, соматическое от психического, т. е. переживании, могучих эмоции голода, полового влечения, гнева и т. д.». Так писал И. П. Павлов, который вместе с тем является создателем учения о том, что кора головного мозга играет роль высшего «распределителя» и «распорядителя» всех функций тела. В этих замечаниях полностью отражено павловское понимание проблемы отношений и связи психического и физиологического. Следует добавить, что учение о ведущей роли коры нисколько не означает какого-либо отрыва ее функций от функций подкорок. Вот почему изучение ретикулярной формации нужно всячески расширять и углублять, а полученные результаты, несомненно, помогут еще глубже изучить влияние слова, особенно в гипнотическом состоянии, на все нервно-трофические и соматические проявления.