Техника и практика психоанализа

Фрейд (Freud, 1905а) достаточно рано осознал тот факт, что по единственному критерию вне зависимости от того, насколько он важен и четок, нельзя дать точный прогноз доступности пациента анализу. Следует попытаться оценить личность в целом, что очень трудно сделать после нескольких предварительных интервью (Knight, 1952). Тем не менее терапевт должен на основании этих интервью дать рекомендации по выбору лечения. Дополнительные предварительные интервью и психологическое тестирование могут помочь в работе с некоторыми пациентами; однако при теперешнем состоянии наших знаний даже и при такой комбинации подходов во многих случаях нельзя сделать надежный прогноз. Кроме того, длительные интервью и психологическое тестирование могут дать отрицательные побочные эффекты.

Традиционный медицинский подход к определению формы лечения состоит в том, что в первую очередь нужно поставить диагноз. Фрейд (1916–1917b, р. 428) подразумевал это, когда он разделил невроз переноса и нарциссический невроз. Он полагал, что, поскольку психотические пациенты, в сущности, нарциссичны, они не могут быть подвергнуты лечению психоанализом, так как они не могут развить невроз переноса. Разделение осталось в силе, но сегодня многие пациенты не могут быть отнесены точно к той или другой категории, поскольку у них есть черты и невроза, и психоза. Более того, в настоящее время некоторые аналитики считают возможным проводить классический анализ с психотиками и достигать хороших терапевтических результатов (Rosenfeld, 1952). Большинство аналитиков тем не менее придерживается того мнения, что в работе с нарциссически фиксированными пациентами требуются отклонения от стандартной психоаналитической процедуры (Frank, 1956; M. Wexler, 1960). Нэпп и его сотрудники (Knapp et al., 1960) повторно рассмотрели 100 заявок на психоаналитическое лечение и обнаружили, что эксперты отказались принять тех, кто был признан шизоидами, пограничными или психотиками. Этот подход соответствует мнению Фрейда о том, что нарциссические неврозы не излечиваются в отличие от неврозов переноса. Я полагаю, что большинство аналитиков и сегодня согласятся с этой точкой зрения (Fenichel, 1945a; Glover, 1958; Waldhorn, 1960).

В соответствии с этим психоаналитическая терапия может быть показана при тревожной истерии, конверсионной истерии, обсессивно-компульсивном неврозе, психоневротических депрессиях, многих неврозах характера и так называемых «психосоматических» заболеваниях. Она противопоказана при различных формах шизофрении и маниакально-депрессивного психоза. Вопрос о возможности применения психоанализа при других расстройствах характера, как-то: импульсивный невроз, перверсии, аддикции, склонность к делинквентному поведению и пограничные случаи – спорный, и должен решаться особо в каждом конкретном случае (Fenichel, 1945a; Glover, 1955, 1958).

Нет сомнений, что клинический диагноз может быть очень ценен для определения, подходит ли пациент для анализа, но, к несчастью, часто необходимо много времени для того, чтобы поставить определенный диагноз. Иногда представленная психопатология – это всего лишь поверхностный экран, за которым скрыта более злокачественная патология. Наличие истерических симптомов не означает, что пациент, по существу, истерик; или, наоборот, причудливая симптоматика может иметь структуру истерии. Симптомы не обязательно связаны со специфическими диагностическими синдромами именно таким образом, как мы обычно полагаем (Greenson, 1959a; Rangell, 1959; Aarons, 1962). Иногда приходишь к реальному диагнозу только в конце длительного анализа.

Как правило, предполагают, что наличие фобий определяет тревожную истерию, но сегодня мы знаем, что фобии могут быть у истериков, у страдающих навязчивостями, у депрессивных и у шизоидных пациентов. То же самое верно для конверсионных симптомов, психосоматических симптомов, сексуальных затруднений и т. д. Присутствие специфического симптома обнаруживает некоторые аспекты патологии пациента, но не свидетельствует о том, является ли это патологическое образование центральным или периферическим, преобладающим или второстепенным фактором в структуре личности пациента.

Хотя диагноз говорит нам очень много о патологии, он может сообщить относительно немного о здоровых ресурсах пациента (Knight, 1952; Waldorn, 1960). Некоторые случаи навязчивостей встречаются у прекрасных пациентов, тогда как другие – у пациентов, недоступных анализу. Категории пациентов, находящихся под вопросом (например, перверсивные и пограничные случаи), имеют различную степень здоровых ресурсов. Именно запас здоровых качеств, а не клинический диагноз или патология, должен быть определяющим фактором в назначении терапии. Оценка пациента в целом должна доминировать над клиническим диагнозом. Найт (1952) придавал этому большое значение, и Анна Фрейд в своей книге (Freud A., 1965) делает это главным тезисом по отношению к детям (см. также: Freud A. et al., 1965).