Техника и вооружение 2005 05

Не скажу, что мое рабочее место, с которым я уже раньше имел возможность ознакомиться в учебных танках, мне сразу понравилось. Наоборот, мне поначалу казалось, что при моем росте находиться в тесном пространстве справа от механика-водителя и выполнять свои функции пулеметчика и радиооператора я вообще не смогу. Расстояние между моим сиденьем и крышей корпуса было для меня коротко, и мне приходилось все время сидеть, согнув спину и пригнув голову. Из-за этого в прицельную амбразуру бронировки пулемета я вынужден был заглядывать как-то исподлобья, а при движении танка по пересеченной местности постоянно опасаться удара головой о крышу корпуса. Не слишком мне понравилось и то, что, не имея собственного люка, я был зависим от других членов экипажа при посадке и высадке: влезать в танк я должен был первым, а покидать его последним. Забегая вперед скажу, что в последующем ко многим из этих обстоятельств я сумел приноровиться.

Вместе с другими новыми танками мы совершили 50-километровый марш на полигон. Здесь уже была подготовлена мишенная обстановка для проведения боевых стрельб. Нам были выделены три боевых снаряда и по пятнадцать патронов к спаренному и лобовому пулеметам. Задачу мы выполнили «на отлично» и испытали беспредельное чувство гордости. когда наш экипаж поставили в пример другим.

Однако Кутдуз остался недоволен. Он доложил командиру, что его центральный смотровой прибор даст искаженное изображение местности, создавая на ровной дороге иллюзию бугра. Это его сбивает с толку. Он был вынужден, вопреки уставным требованиям, на рубеже открытия огня отпереть замок и приподнять крышку люка на целую ладонь. Кроме того, он пожаловался на нечеткую слышимость по ПТУ, из-за чего ему пришлось самому догадываться о содержании команд. Это же подтвердил и Толя.

Вернувшись на завод, мы помыли танк, почистили оружие, дозаправились, а лейтенант Гаврилко разыскал военпреда и изложил ему наши претензии

— Вы уже расписались в формуляре? — спросил военпред

— Так точно.

— Не знаю, что с вами делать. — покачал головой военпред.

Тем не менее забравшись на место механика-водителя и убедившись в дефекте смотрового прибора, а также проверив слышимость команд по ТПУ на всех рабочих местах, он куда-то ушел и через пару минут вернулся с новым смотровым прибором.

— Вот, замените. А насчет ТПУ ничем помочь не могу. Замена комплекта аппаратуры ничего не даст. Они все одинаковое дерьмо.

— Ладно, хлопцы. — обратился к нам командир. — Не тушуйтесь. На старых танках вообще не было ТПУ. Вспомни молодость. Кутдуз. Буду давать сигналы ногами, не обижайся. Пихну в правое плечо — поворот направо, в левое — налево. Толкну в спину — трогай, два раза — прибавь скорость. Хлопну сверху по танкошлему — стой. Не забыл еще?

— Помню.

— А тебе. Толя, покажу кулак — заряжай бронебойным, растопыренные пальцы — осколочным. Ясно?

— Ясно.

Вновь забегая вперед скажу, что такая система сигнализации прижилась, оказалась очень доходчивой и действовала безотказно.

На следующее утро мы с помощью заводчан уже производили погрузку танка на железнодорожную платформу. Вскоре он стоял на платформе, намертво прикрученный к ней проволокой за буксирные крюки, с застопоренной башней пушкой назад с опломбированными люками, укрытый брезентом и неотличимый ся десятков своих собратьев. Но теперь мы знали, что среди них есть и наш танк, и по каким-то мельчайшим приметам могли отличить его от всех других.

Нам выписали продаттестаты и выдали сухие пайки на трое суток. Некоторое время поманеврировав на сортировочной станции, мы были подцеплены к общему эшелону и отбыли к месту своего нового назначения.

Боевое крещение

Выгрузились мы под Москвой. Здесь пае включили в состав формирующейся 116-й отдельной танковой бригады, которая спешно была отравлена в распоряжение Брянского фронта.

Наше первое боевое крещение было довольно трагичным. Оно показало, что мало иметь хорошие танки, нужно еще и уметь правильно организова ть их боевое использование.

Разгружался наш эшелон под бомбежкой в районе Воронежа. Мы прибыли сюда в последних числах июля 1942 г… те. как раз в тот момент, когда началось летнее наступление немцев из района восточнее Курска в направлении Воронежа. Нашу бригаду тут же выдвинули своим ходом в район западнее Касторной. Здесь нам приказано было занять рубеж обороны и любой ценой удерживать его от наступающих танков, кавалерии и пехоты противника. С нами не было ни пехоты, ни артиллерии, ни авиационного прикрытия.

Командир батальона вызвал к себе офицеров для постановки боевой задачи. Меня поразила бледность командира танка, вернувшегося от комбата. Он. словно предчувствуя недоброе, обнял и поцеловал Кутдуза. печально поглядел на нас с Толей, с неожиданной лаской погладил своего заряжающего по голове и потрепал меня по щеке.