Технобойня

– Не знаю о чем ты, дядя, но моя мама не была роботом. Кого-то из наших забирали, тщательно проверяли, промывая мозг, и отпускали домой. Ходят слухи, что он весь город хочет истребить и начнет он с богатых. Конечно, мне их судьба безразлична, но ведь он их будет убивать, как роботов, а не как жирующих на наших страданиях людей. Если бы я и пошел резать глотки толстосумов, то только за их нечеловеческое отношение к нам. Хотя, – он задумался, – если их отношение к нам нечеловеческое, то их вполне можно отнести к роботам, ведь роботы тоже людьми не являются.

– Похоже, что ты их ненавидишь больше, чем Седова.

– Больше, чем Седова ненавидеть невозможно! – натянуто усмехнулся паренек. – Я решил для себя кое-что и придерживаюсь этих мыслей. И, если бы не этот параноик, то я бы поднял восстание и все равно перебил жирдяев.

– Считаешь, что это правильно? – поинтересовался миллионер.

– Я уверен в этом.

– С тобой все понятно. Ты хочешь убить богатых, потому что они богаты. А почему Седов решил, что среди богатых полно роботов.

– Какая мне разница? Он их перебьет и все.

– Так и говорят? Хочет перебить жителей богатых районов? А как же проверки, о которых ты сказал. Он же должен сначала проверить их. Может быть, и есть среди них роботы, но их единицы! – воскликнул Роман, теряя твердость в голосе. Для него такой поворот событий казался настолько фантастическим, что на лице проскочила отчаянная улыбка.

– Улыбайся, улыбайся! Все равно вам богатеям – конец. Я же вижу, что вы не из простого люда. Считайте, что вы уже мертвы. Разрывной патрон и ваша голова превращается… превращается голова… в элегантную кашу. – Мальчику, судя по всему, нравилось представлять этот фрагмент его фантазии. – Такова ваша судьба и от нее не убежать.

– А что же он сделает с тобой за то, что убил его человека? – Антон прищурил глаза в ожидании ответа. В груди раздавался ускоренный темп «насоса».

– Со мной все решено! – без капли сожаления ответил Дима. – Мне – конец и на этом точка. Да я и не сожалею. Я сожалею лишь о том, что не прибил еще нескольких.

Саша отвел взгляд, и болезненно, скривив лицо, погладил колено.

– Ты думаешь, он сможет осуществить свой план?

– Конечно! У него столько людей, что всей полиции города не хватит оружия, чтобы остановить их.

– Как я понимаю, все его солдаты проверены?

– Вот бы знать! Думаю – да. Он им доверяет, как себе.

– Хорошо, но почему же он еще не убил нас? Чего он ждет?

– Наверно, дал вам шанс доказать, что вы люди. На этом хватит! Я устал. Мне долго не дадут оставаться в живых, так что дайте мне хоть какое-то время побыть в тишине.

Паренек присел на корточки и, закрыв лицо ладонями, заплакал. Стеклов давно не слышал настолько горького рыдания. Этот мальчик хотел казаться сильным, но не выдержал, ведь он, всего-навсего ребенок, оставшийся без матери и ничья смерть не даст ему покоя. Он сломался. Человек без смысла жизни, как камень, брошенный в воду. Он пролетает какое-то время, отдав весь заряд заложенной в нем энергии, а затем падает на дно и, позабыв о солнечном свете, лежит забытый всеми. Отнятая жизнь его матери, отнятое здоровье населения и отнятые детские мечты сделали из него «тень», брошенную судьбой.

Роман молчал, не смея подходить к пареньку. Спустя час в коридоре раздался звук звонких каблуков. Стук все усиливался, пока пред клеткой не появились несколько солдат. На плечах висели автоматы. В глазах не было ни капли сожаления, а мысли отсутствовали вовсе. Лишь слепое подчинение приказу занимало их сознание.

Они схватили паренька за шиворот и поволокли из камеры. Антон подскочил на месте, но дуло автомата, направленное в его сторону, поумерило его пыл. Он покорно остался на месте и не смел шелохнуться.

– Как долго вы нас будете держать здесь? – сорвался с губ Романа накипевший вопрос.

Солдат надменным взглядом окинул Стеклова и произнес:

– К вашему счастью – вы еще живы. Это вас должно больше волновать.

Солдат скрылся за стеной и через минуту раздался отдаленный выстрел. Его шум пленники восприняли, как последнее упоминание о малознакомом пареньке по имени Дима. Он жил неизвестной жизнью и умер вдали от дома. Он будет похоронен в одной из сотни братских могил и память о нем потеряется спустя какое-то время. Он не увидит падение правления Отцов города и не узнает многого, что узнает Роман.

Стеклов почувствовал внутри переживание и стыд, что не смог помочь, побоявшись за свою жизнь. Но эта смерть на его жизненном пути стала отправной точкой, через которую он думал, что никогда не переступит. Стеклов готов был убивать.

Глава третья