Технобойня

Оглушительным грохотом разразился шум запылившихся динамиков. Обветшалая штукатурка посыпалась со стен домов, а встревоженные бойцы обоих фронтов невольно вскинули головы, вслушиваясь в слова человека, который вещал с больших уличных рекламных экранов. Его речь началась с простого знакомства, но что-то всех солдат зацепило в его словах. Повезло не всем. Те, кто вступил в бой против отборных отрядов Ивана Гавриловича не знали продыху и просто изредка, ловя себя на мысли хотя бы увидеть облик диктора, отбивались от плазменных атак противника. Те же, кто решил, что в этот момент слова неведомого человека важнее жизни были «закованы в цепи» морозного оружия.

Пробираясь по узким улочкам города Роман, Саша и Антон увидели впереди себя отряд противника исследовавший город. Скрывшись в опустевшем подъезде безлюдного дома, повстанцы услышали, а потом и увидели лик знакомого для них человека.

– Меня зовут Виктор Эдуардович. Я бывший капитан одного из отрядов полиции города. Несколько дней назад я был удостоен – в кавычках – возможности справить хорошую службу городу. Я получил приказ от многим известного Ивана Гавриловича. Он приказал найти и обезвредить человека по имени Роман Стеклов. Слепо преследуя этого человека и двух его приятелей, я начал замечать странности в поведении моего напарника, прислужника Ивана Гавриловича. В конце концов, я оказался в Формалиновой комнате. Это место рядом с аэродромом. Туда попадут все те, кто решил покинуть город. Благодаря некоторым людям из секты Братьев Гилеля я смог выбраться оттуда и вернуться к жизни. Теперь я знаю, что нет никакого повстанческого движения против богатых людей города, а есть оплот веры, действующий против незримых правителей города. Они решают, кто умрет, а кто останется жить. Я знаю, что мои слова прозвучат необдуманно и послужат мнением, что я псих, но подумайте вот о чем. Как я – человек – могу сосуществовать с этим.

Он торопливо отошел от экрана, позади него были еще двое. Полисмен достал нож из кобуры, сжал кулак и, не боясь боли, начал резать кожу рук. Вместо красноватой жидкости на поверхность кожи начала изливаться зеленеющий экстракт. Он отдернул кожу и вместо костей обтянутых мышцами, показались металлические детали и имитирующие мягкие компоненты, напоминавшие силуэт руки.

– Мое тело почти полностью состоит на из различных инородных деталей, – продолжил он. – Я знаю, что бои уже идут и могу привести доказательства своим словам. Взгляните под ноги и увидите кровь, если вместо нее вы видите «зелень», считайте, что не так давно вы вышли из формалиновой комнаты…

Экран отключился. Странный шум и переговоры слышались посреди солдат, пока кто-то, обезумев, не воскликнул:

– «Зелень», «зелень»…

Подхватывая друг у друга слова, лишенные уверенности в том, что это происходит на самом деле, солдаты, обезумев, бросали оружие и бежали. Раздор поселился среди защитников города. Отряды Ивана Гавриловича, легко справившись с одними, приступали к заморозке других. Они стреляли во всех, кто бросил оружие и бежал с «поля боя». Окоченевшие тушки тяжело падали на асфальт, словно мертвые, лишенные надежд и мечтаний. В их глазах запечатлелось непонимание. Кто бы из них мог подумать, что, вставая этим утром с постелей, к вечеру их тела застывшей массой будут лежать на пыльных улицах города.

Роман осмотрелся. На улицах царил полнейший хаос. Все лучшее, что было в городе, бесследно исчезло, при этом захватив с собой почти всех жителей. Дороги были усыпаны мусором вперемешку с потерянными вещами и чемоданами. Бесформенные тела солдат лежали замороженными, а роботы продолжали победное шествие, зная, что их некому остановить. Это было похоже на гражданскую войну, чем она, по сути, и являлась.

Стройные отряды отборных роботов, подмораживая защитников города, шли дальше, за ними следовали машины, куда погружались замерзшие жители. Это было похоже на некий ритуал, которому смог бы позавидовать любой колдун с Гаити.

– Довольно мрачная картина, – прохрипел Роман.

– Согласен, – подтвердил Антон.

Сине-красные мигалки автомобилей курсировали по городу, наполняя свои запасы человеческими телами. Их ленивое передвижение напоминало гусеничный марш. Этот день запомнился людям надолго. Просматривая сквозь стены спрятавшихся людей, бойцы Ивана Гавриловича выискивали красноватые движущиеся объекты. Благодаря Хумо, на телах боевого трио находились специализированные костюмы.

С забавным визгом мимо подъезда пронесся автомобиль с мигалками.

– Эти катафалки меня достали, – скрипя зубами, заявил Саша. – Готов каждому роботу и каждому водителю шею свернуть.

– Поумерь пыл. Нам нужно добраться до Формалиновой комнаты живыми и без хвоста.

– Боже мой, но ведь это так далеко, – взмолился Антон.

– Кто сказал, что будет легко? – Роман чувствовал необъяснимую уверенность, с которой в прежние годы великие завоеватели брали штурмом города и разбивали десятки тысяч воинов.

– Ты изрядно изменился, Роман, – влился в разговор Саша. – Я вижу, что ты уже не тот напуганный заяц, что метал камнями в полисменов у кислородного пункта.